Покровский монастырь в Шаморге не так известен, как расположенный совсем рядом Свято-Успенский Вышенский. Обе обители начали свою новую жизнь почти одновременно. Обе женские, обе почти с нуля. Только Вышенский возрождался на месте бывшего, известного по всей дореволюционной России, монастыря, где жил когда-то богослов и духовный писатель епископ Феофан (Говоров), а монастырь в Шаморге - почти на пустом месте, рядом с полуразрушенным Покровским храмом.

В почти заброшенное село, в самую глубинку, по благословению правящего тогда рязанского архиерея митрополита Симона, приехала небольшая женская община из Москвы. Возглавила ее монахиня Любовь (Непахарева) - духовное чадо архимандрита Тихона (Агрикова). Жили в небольшом двухэтажном здании, в котором был и храм, и трапезная, и кельи матушек.

Первые насельницы обители. 2002 год. В первый раз мы приехали сюда со съемочной группой ТК «Эхо» по просьбе одной женщины, которая летом жила в соседнем с Шаморгой селе Купля. Она и рассказала нам о маленьком монастыре и его обитательницах. За время работы на телевидении я объехала много храмов и обителей. От каждого такого посещения оставались разные ощущения. Здесь мы открыли для себя какой-то особенный уютный, домашний монастырский уклад.

После службы нас отвели в трапезную и просто закормили. Все было приготовлено просто, но так, как умеют готовить только дома. Для матушек наш приезд был просто подарком.

Все они, родившиеся в Москве, конечно же знали, что такое телевидение. Но, здесь в глуши, в оторванном от большого города сотнями километров, месте - и вдруг съемочная группа, и снимают их ничем не примечательный монастырек, у которого еще своей истории нет.

Восстановленный Покровский храм монастыряРадовались так непосредственно, рассказывали охотно о своей жизни, не стесняясь простоты, жаловались на трудности, но все говорили, что не жалеют о том, что приехали сюда. Прощаясь, нам на дорогу матушки собрали печений, конфет, подарков. И, даже уже забыв о съемках и о том, где и когда выйдет сюжет, просто спрашивали, а когда мы приедем еще - просто так, в гости.

Материал вышел и был переслан в монастырь. Он получился, без ложной скромности, хорошим. И не мог получиться другим, ведь столько добра и симпатии к совершенно не знакомым ранее людям мы увезли с собой.

Побывали мы в Шаморге еще два раза. Один - на освещении Покровского храма, который был возрожден стараниями монахинь, и в первую очередь настоятельницей Любовью (Непахаревой).

Мы очень подружились, и даже созванивались, но потом связь оборвалась.

И все же Господь привел меня туда еще раз. Это было прошедшим летом. Приехав, я не узнала монастырь. Полностью отреставрированная Покровская церковь, деревянная купальня, молодой сад. Только небольшой домик, где все начиналось, напоминал о прошлом. Нас встретили как старых друзей, все те же монахини, но, немного постаревшие и усталые.

Игуменья Любовь пожаловалась, что некоторые насельницы в таком преклонном возрасте, что уже и ходить не могу. А молодые не едут сюда. Несколько раз матушка подавала прошение на покой, но ей отказывали, ведь замены не было. И все равно ее лицо озарялось радостью, когда она рассказывала о храме, о монастырской жизни.

Когда брали у нее интервью, игуменья Любовь, смотря в камеру, неожиданно стала говорить о том, что всех любит и ждет, и всех примет.

Тогда я еще не знала, что вижу ее в последний раз. 12 декабря 2015 года она трагически погибла в аварии. До сих пор передо мной стоит лицо матушки -немного бледное на фоне облачения, усталое от постоянных трудов, а в глазах, обрамленных лучиками-морщинами, бесконечное чувство любви к людям, ведь имя ей – Любовь.

Елена Александрина

Игумения Любовь (Непахарева)Радости встречи: воспоминания о матушке

За обедом было весьма удивительно наблюдать, как имя матери Любови проступало буквально на всем, о чем она говорила: светлая тень улыбки во взгляде, скупая, открытая речь, внимание, забота и умение не только смотреть собеседнику в глаза, но и позволять ему отвечать тем же.
Нескольких кратких встреч с матерью Любовью хватило, чтобы почувствовать ее какой-то... своей. И это настолько соответствовало моему пониманию христианской любви, оторванной от всего мирского, просто существующей независимо от условий и реалий мира земного, что я вряд ли когда-то забуду наше краткое знакомство.

Максим Михайлов

Впервые я встретилась с игуменьей Любовью в мае 2011 года. Тогда моего сына перевели служить из Иоанно-Богословского монастыря в Покровский женский монастырь в селе Шаморга Шацкого района. Я сразу отметила, что ко всем монахиням обращаются: «мать Сергия», «мать Алексия», «мать Анна» и т.д., только игуменью называли «матушка Любовь». Отмечалась её простота, доступность, никакой важности в поведении.
Я никогда не видела матушку Любовь праздно сидящей, она всегда чем-то была занята. Надевала рабочую одежду и трудилась на огороде или ещё где-то, всегда сама украшала церковь цветами, промывала вазы, меняла и собирала букеты. Если кто-то приезжал, она обязательно заботилась, чтобы приехавшего накормили, кто бы это ни был: священник или простой паломник. Начинала суетиться, доставать продукты, просила повара согреть пищу. Приветливость и гостеприимство, можно сказать, были у неё в крови.
Иногда, бывает, работаешь, устанешь на послушании, матушка обязательно заметит это. Говорит тогда: «Ну, хватит, отдохни, иди, попей чайку». И так – со всеми паломниками.
Если некому было петь, сама вставала на клирос. То есть она себя ни в чём не щадила и не пыталась как-то выделяться. Вот за это её, видно, и любили, уважали и монахини, и миряне.

Галина Савосина

При нашей первой встрече она отнеслась к нам, гостям ее обители, как заботливая мать. Наш приезд был окутан материнской заботой, вниманием, истинной христианской любовью. Пребывание в Шаморгинском монастыре стало светлым пятном в обыденной жизни. Мы словно погрузились в детство, теплое и уютное, как будто приехали к любимой бабушке. Еще меня поразила простота общения матушки со всеми. Не звучало в ее голосе ни высокомерия, ни пафоса. Речь ее была проста и уместна, даже словом она служила паломникам, своим сестрам, работникам, ободряя, утешая и ласково наставляя. Было видно, что она очень переживает за монастырь, за восстановление храма, святости обители, трепетно относится к богослужению.
Я никогда не забуду этой чудесной игуменьи и ее доброты.

Елена Кузьмина

Думаю, матушка игуменья Любовь была и самым обычным, и вместе с тем – необычным человеком. Это особенное качество таких людей... Да, даже эти чудные люди не идеальны (ведь мы ещё на земле, не на Небе), но они – подлинны. Вот это – подлинность. Когда встречаешь таких людей, чувствуешь необходимость им соответствовать, коль скоро Промысл Божий поставил тебя рядом с таким человеком. Не копировать, дотягиваясь до него, но – соответствовать – «на своём поприще». Одна всежизненная преданность матушки Любови принятому в ранней молодости монашеству на протяжении стольких десятков лет... Можно сказать, вся жизнь её была монашеской, причём, в самых разных проявлениях и положениях – и простой просфорницы, при этом тайной монахини, и старосты большого храма, а потом игуменьи монастыря... И всегда – преданной духовной дочери архимандрита Тихона (Агрикова), в схиме Пантелеимона. В этом смысле её кончина не была внезапной. Господь, посетив её, застал на молитве, которую она творила изо дня в день все эти десятилетия. И, поскольку вся жизнь её была труднической и во многом страдальческой, Он избавил её от длительных трудов предсмертных страданий.
Что ж… Всегда, пытаясь соответствовать таким людям, чувствуешь, что не успеваешь в этом. И потому – что нам остаётся? Приносить всегда: и в жизни их, и особенно когда они уходят, хотя бы это, малое или немалое – благодарность. И Богу, сотворившему их, и им.

Игумен Паисий (Савосин)

Опубликовано в газете "Благовест"