«Дедушка был не только церковнослужителем, он был воин, он прославил мужество русского народа в Русско-японской войне. Его наградили болгарским Георгиевским крестом, который дается обычно за личную отвагу. Кроме того, он был землепашцем. Церковнослужителям давали землю, покос. Он сам пахал землю, у него был конь, звали его Малыш, очень пугливый. И однажды такой был случай. Пролетел воробей мимо уха Малыша, и он рванул в степь. Дедушка ухватился за соху и буквально пронес эту соху, может быть, метров 600. Остановил коня, вернулся. Руки были, конечно, порезаны, но, как говорится, взявшись за плуг, не оглядывайся назад. Он во всем доказывал свою твердость, решительность и мужество. Во всем это было видно: и в обычной жизни, и в его служении Господу».
Лидия Алексеевна Масленникова, внучка священномученика Гавриила Масленникова (из архива газеты «Благовест»)
На старом городском Скорбященском кладбище у часовни блаженной Любушки Рязанской, как всегда, много народа. Немного поодаль замечаю две могилки... Неприметные, заросшие шиповником, с обычными железными крестами и табличками. Зелёная оградка не выделяет их из череды многих на этом кладбище, одном из самых старых в городе. На одной из табличек читаю: «Масленникова Татиана Ивановна. Масленникова Вера Гавриловна». И тут до меня начинает доходить, что Гавриловна – не просто случайное отчество... Что есть такой замечательный подвижник, о котором узнала, побывав на Михайловской земле, – отец Гавриил Масленников. А вдруг это его дочь и жена? Пытаюсь расчистить заросли шиповника. Женщина, что идет из глубины кладбища, подходит ко мне.
– Простите, – оглядывая меня, она останавливается. – А вы кто Масленниковым?
– Никто, – отвечаю ей. – Просто я знаю святого с такой фамилией и решила позаботиться о заросших могилках.
– А вы знаете, что папа Веры Гавриловны – святой, новомученик Гавриил Масленников, что жил в Михайлове? – говорит мне моя новая знакомая. – Я бывшая сестра милосердия, что ухаживала за ней.
– Как, это правда они? Я нашла его родных?! Расскажите мне о них.
– Вера Гавриловна к концу жизни ослабла и осталась в Мальшинской богадельне. Мы по очереди с родными ухаживали за ней дома, но становилось всё тяжелее, поэтому пришлось поместить ее туда. Она всю жизнь прожила одна, детей не было, работала бухгалтером, кажется, но никогда не унывала. Она всегда была радостной и помнила об отце. Рассказывала о нем, но мало. Говорила, что после расстрела папы они бежали в Рязань всей семьей, чтобы выжить. Очень любила аккуратность и красоту. Быстро нашла себе друзей в богадельне и поначалу тосковала по дому, а в очередной мой приход сказала мне: «Я тут нашла подруг и познакомилась со многими. Так что всё хорошо». Соседи по комнате однажды взяли у нее салфетку, которую она вязала, и не вернули. Вера Гавриловна расстроилась, но простила. Всё же люди были важнее для нее, чем вещи. Несмотря на свое состояние, и сама бодрилась, и нас уговаривала держаться. Знала, что привезли ее туда доживать, но не сдавалась до последнего. Хоронило ее много народа. В могиле она с мамой и родственником. После смерти за могилкой ухаживали монахини Скорбященского храма, а сейчас и они все преставились. Когда бываю на кладбище, прихожу сюда и Гавриловне кладу поклон, – говорит моя знакомая, вытирая слезы и сдерживая дрожащий голос.
Я ярко представляю себе Веру Гавриловну с ее слов и, плача, вспоминаю жизнь отца Гавриила, несломленного воина Христова, что не сдался и не предал Христа и веру, несмотря на испытания и мучения.
– Где похоронен сам отец Гавриил, точно неизвестно, – говорит мне сестра милосердия. – Наверно, в братской могиле у стены на старообрядческом кладбище. Там расстреливали тех, кто был приговорен «тройкой» НКВД. Это с другой стороны кладбища, недалеко отсюда. А его сын... Сын тоже где-то тут недалеко похоронен...
Мы с ней смотрим друг на друга, на могилки и обе плачем, то ли от радости встречи друг с другом, с Верой Гавриловной и отцом Гавриилом через нее, то ли от осознания скорбей, которые они пережили.
Прибрав могилку, я пошла в храм. По дороге нашла могилу Сергея Гавриловича Масленникова с семьёй и Владимира Сергеевича Масленникова. Соотнеся годы жизни, отчества и близость к могиле Татианы Ивановны, а также удивительную схожесть портрета на памятнике с иконой отца Гавриила, понимаю, что это сын с семьёй и внук новомученика.
Колокол бьет к всенощной... Ветер треплет листья и цветы на могилках, и под этот звон передо мной встаёт вся жизнь удивительного простого кузнеца из города Михайлова, городского головы, что не побоялся принять сан священника в тяжелейшие годы для Церкви, пройти, не сломавшись, по этапу, вернуться и всё равно до смерти и крови исповедовать Христа и слово Божие. Сильный человек сильной земли и веры! Его храм в селе Внуково – месте последнего его служения, откуда его забирали на расстрел, – помнит присутствие святого и хранит его образ и силу духа.
Отец Гавриил родился в 1871 году в семье кузнеца Михаила и его жены Ольги в городе Михайлове Рязанской губернии. Семья была благочестивой и многодетной – воспитывали одиннадцать детей. Гавриил окончил городское училище и начал работать кузнецом, продолжая дело отца и брата. Но молодой человек чувствовал неполноту своего обучения и потому очень много читал, особенно духовные книги. Служба с 1893 по 1896 гг. в 171-м полку привела ефрейтора Гавриила Михайловича на Русско-японскую войну, за отвагу в боях которой он получил в награду Георгиевский крест. Во время военных действий он попал в плен. После освобождения вернулся в любимый город к любимому труду кузнеца в Печерских Выселках, затем в селе Прилучье. В жены он взял Татьяну Ивановну Борину – глубоко верующую девушку из мещан города Коврова Владимирской губернии. У них родилось одиннадцать детей, но в живых остались два сына и три дочери, которых родители воспитывали в вере и благочестии.
Семья Гавриила Масленникова пользовалась уважением среди горожан, и в 1920 году всеобщим решением он был назначен городским головой. Но, стремясь быть ближе к Богу, он помышляет о принятии священнического сана. И тут в тонком сне он видит себя в священстве, отпевающим мать. В 1924 году Гавриил Михайлович едет в Рязань на епархиальный совет, где блестяще справляется с экзаменами. После этого правящий архиерей рукоположил его в сан диакона храма Рождества Богородицы в селе Маково его родного Михайловского района. Уже через год диакон Гавриил был рукоположен в сан священника и направлен служить в храм Покрова Божией Матери в селе Солнечное (ранее – село Самодуровка) Михайловского района.
Прихожане очень любили отца Гавриила, а его горение в служении, начитанность, высокая нравственность и, главное, любовь к Богу и людям привлекали многих людей в храмы. Он любил богослужения и свой путь ко Христу, и этот путь стал для отца Гавриила отрадой и утешением. И это чувствовали все, кто сталкивался с батюшкой.
С наступлением 30-х годов настало и время испытаний для отца Гавриила и его семьи. Гонения на Русскую Православную Церковь усилились, ожесточенно и безоговорочно приговаривались к различным мерам наказания все, кто хотя бы произносил имя Божие. Не обошло это и отца Гавриила. 11 марта 1931 года по сфабрикованному делу и доносу были арестованы отец Гавриил, псаломщица Мария Сибикина, староста храма Архистратига Михаила города Михайлова Софья Чканникова и сестра жены отца Гавриила Анна Комарова.
Никто из арестованных вины своей не признал, и 25 апреля 1931 года «тройка» ОГПУ приговорила всех к заключению в исправительно-трудовой лагерь на пять лет с заменой высылкой этапом в Казахстан, староста храма была приговорена к исправительно-трудовому лагерю на три года.
Условия, в которых содержались заключенные, были невыносимыми, их постоянно избивали. Жене отца Гавриила много раз передавали окровавленные рубашки мужа. Но ничто не могло его сломить. Милиционер, который арестовывал отца Гавриила, очень мучился угрызениями совести и пришел просить прощения у матушки Татьяны. Он упал ей в ноги, попросил прощения и сказал: «Что мне было делать? Пришла разнарядка на трех человек. Кого брать? Ну конечно, в первую очередь пришлось брать священника».
Отец Гавриил вернулся из ссылки в 1936 году. Дом был разорен, а семья сначала жила по чужим углам, а затем в брошенном доме с земляным полом. Отец Гавриил косил осоку, ее сушили, стелили на пол. Ей же топили печь. Вскоре батюшка возвращается к служению – в храме Преображения Господня села Внуково Михайловского района. Однако уже осенью 1937 года отца Гавриила снова арестовывают по ложному доносу. Во время допроса один из колхозников сказал, что батюшка проводит в своем доме антисоветскую агитацию, что много священников и прихожан приходят к нему в ущерб посевной и уборочной.
12 ноября 1937 года «тройка» НКВД приговорила отца Гавриила к расстрелу. Священник Гавриил Масленников был расстрелян 18 ноября 1937 года, а в августе 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви он был причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских.
И теперь мы, люди не менее мятежного времени, можем обращаться к отцу Гавриилу и святым, пострадавшим вместе с ним на расстрелах и в ссылках, с просьбами не только о помощи в жизни, но и об укреплении в вере.
Ольга Храпенкова, газета "Благовест"