Более пятнадцати лет назад наша семья купила дом в деревне, расположенной рядом с поймой реки Прони. Единственной в этих местах оказалась церковь в соседнем селе Столпцы, и несколько лет подряд, приезжая летом в свой загородный дом, я ходила в этот храм. Особенным днем для всех сельчан был престольный праздник – Преображение Господне.
Прохладным августовским утром я собиралась в дорогу (а идти было нужно пять километров). Брала в охапку огромный букет цветов, которые к празднику мне приносили соседские бабушки, пакет с яблоками и отправлялась в путь.
От асфальта веяло ночной прохладой и только там, где дорога шла низиной, согревало теплом, сохранившимся с прошлого дня в глубоких оврагах. На востоке в мареве всходило большое красное солнце, деревни просыпались, мычали коровы, идущие на пастбище, наперебой кричали петухи.
И во всем этом не было никакой суеты. Все было степенно, как и сотни лет назад. Будто не было многомесячной жизни в городе, утомляющей работы, житейских проблем и нужд. А было вот это неспешное приготовление к празднику. Запах меда, скошенной травы, спелых яблок витал в воздухе, а на возвышении, сияя куполами в лучах восходящего солнца, появлялся храм.
Уже были слышны первые удары колокола, и я, чтобы не опоздать бежала наискосок через луг по мокрой от росы траве.
Столпянский храм был единственным, который уцелел в округе. Его соседи – церкви в Перевлесе и Коленцах - стояли заброшенные, а этот приземистый крепыш держался. Построен он был в 1761 году купцами Рюмиными - владельцами игольных фабрик в Столбцах и Коленцах. И хотя в наши дни по статусу относился к памятникам федерального значения, от государства храм практически ничего не имел, а ремонтировался за счет средств прихожан.
Еще несколько десятилетий назад Слолпцы считалось многолюдным селом. Здесь даже проходили сельские базары, от которых рядом с церковью остались крытые деревянные прилавки. Со временем оно, как и большинство сел, обезлюдило и оживало только летом, когда приезжали дачники. Осенью и зимой, как рассказывал настоятель храма, на службу ходит около десятка человек.
Внутри Преображенская церковь выглядит достаточно просто. Все говорит о ее принадлежности к сельскому образу жизни. Ручной работы вышитые полотенца на иконах, домотканые половички, не единожды закрашенные густой масляной краской деревянные детали убранства.
Даже в престольный праздник народу бывает не очень много. В основном местные бабушки в аккуратных белых платочках и не успевшие уехать в город их внуки.
Служба идет неспешно. Тихо поет хор, потрескивают свечи в подсвечниках, в темных уголках храма неровным светом горят лампады. Со стен смотрят старые образа. Здесь слышен каждый неосторожный шаг и даже шепотом сказанное слово. Поэтому все замирают в почтительном молчании, внимая каждому слову праздничной службы.
Здесь все знают друг друга: кто местный, а кто приезжает только на лето. Выходя на амвон, настоятель обращается ко всем как к родным.
Звучат слова поздравления, окропляются принесенные плоды. По храму с еще большей силой разноситься кисловато-сладкий яблочный запах. Святая вода попадает на руки и лица. Люди улыбаются, растирая капельки прохладной воды по шее, груди и волосам. Даже после службы никто не торопится домой. Кто-то встретил знакомого из соседнего села, кто-то стоит в очереди к настоятелю за советом.
Под веселый перезвон колоколов с пакетиком освященных яблок, с теплом и умиротворением на душе я выхожу за церковную ограду. На улице уже светит яркое и по-летнему еще жаркое солнце. Обратный путь домой кажется совсем не утомительным.
Легко шагается даже по узкой тропинке в поле и дышится легко от прохладного августовского ветерка. Вдалеке в сизой дымке виднеется река, как лоскутное одеяло тянутся уже скошенные поля и еще полные свежей зелени луга.
И пусть я не родилась в этих местах, но смотря на все, что окружает меня, я ощущаю, что это моя родина: белый храм, парящий над селом, колокольный звон, бегущий за мной вдогонку, и неповторимый запах Яблочного Спаса, который останется со мной на долгие месяцы до следующего лета.
Елена Александрина