Иногда до глубокой ночи она засиживалась на скамеечке под цветущими вишневыми деревьями, и память уносила ее в далекий 1945 год. Она вспоминала День Победы, когда все вокруг плакали и обнимались, а вишни цвели, и было так красиво.

Пережить войну было очень трудно. Особенно без папы - умного, доброго, сильного. Похоронку на него они с мамой получили в 1942-м. Александра Егоровна, на минуту закрыв глаза, увидела своего отца, такого, каким запомнила его одиннадцатилетней девчонкой. Всегда улыбающийся, высокий, подтянутый, с большими красивыми руками. Как любила она сидеть у него на коленках, прижавшись к колючей щеке!

В 1942 году деревню, где они тогда жили, оккупировали немцы. Было очень страшно жить вместе с ними, видеть их каждый день, слышать немецкую речь. Еды и дров не было, все отобрали захватчики.

Впервые увидев в их доме врага, она будто перестала дышать, а внутри что-то больно сжалось в маленький комочек, готовый вот-вот взорваться. Почему-то она запомнила солдата, который, грубо толкнув маму, забирал из кухни все, что попадалось, рылся в их вещах.

Она смотрела на его руки. Красные, волосатые, покрытые грубой потрескавшейся кожей. Этими руками он убивал таких же русских солдат, как ее папа! Она зажмурилась, чтобы не расплакаться.

Немцам тоже было холодно. Они отбирали у жителей теплые вещи, дрова. А потом стали выгонять на работу. Дети должны были чистить дорогу.

Александра Егоровна будто снова оказалась в то морозное декабрьское утро в родном доме. Ей послышался стук в дверь, и почти сразу на пороге возникла фигура немца с автоматом.

-Schneller!- скомандовал он.

Она быстро оделась, мать дрожащими руками второпях сунула ей кусочек чёрствого хлеба, перекрестила и со слезами на глазах прошептала:

- Ничего не бойся! Иди с Богом!

Был сильный мороз. От холода не спасала ни одежда, ни обувь - выдолбленные из дерева башмачки. Коченели руки.

Многие дети плакали, а фашист кричал и подгонял. Сначала упал мальчик, потом девочка. Они не встали.

Сердце надзирателя не выдержало. Он отпустил детей домой. В тот же вечер его расстреляли…

О том, что было дальше, Александра Егоровна никогда не забывала: память-злодейка возвращала ее снова и снова в тот подвал, где было так сыро, темно, страшно и холодно.

- Что с нами будет?

- Где мама?

- Почему они нас не выпускают?

- Откройте! Мы хотим пить!

- Кто-нибудь нас слышит? Выпустите нас!

Сначала пятеро, кого посадили в подвал, кричали и звали на помощь. Выбившись из сил, поняли: никто не придет. Потом пытались согреться, прижавшись друг к другу, и тихо плакали. Было очень темно и холодно, как в могиле. Стучали зубы, дрожало тело, ужасно хотелось есть и пить. Прошло много часов, а к ним никто не приходил. Двое потеряли сознание, один уснул. Саша долго терпела изо всех сил, но они покинули ее.

Очнувшись после обморока, она услышала вокруг себя зловещую тишину, пальцами пробежала по ледяным телам своих маленьких соседей и поняла: она осталась одна…

Что было потом, ей рассказала мама, которая трое суток сидела на стуле и ждала свою дочь. Её принесли те самые волосатые грубые руки и небрежно бросили на кровать.

Другим матерям принесли окоченевшие тела их детей.

В течение четырех месяцев она была на волосок от смерти. Но заботливые мамины руки и любящее сердце творят чудеса. Не заживают только душевные раны.

Александра Егоровна вздрогнула, очнулась, вытерла уголком платка заплаканные глаза, встала со скамеечки и пошла в дом, где никогда не было подвала.

Пусть сегодня ей не снятся лица несчастных детей, не слышится их плач и стоны, не веет ледяным холодом из подвала. Пусть никогда не будет войны.

Посвящается Александре Егоровне Богатыревой, жительнице города Сасово

Прокунина Ксения, 14 лет, г.Сасово

подготовлено в рамках проекта "Цветы на поле боя" Пронского Спасо-Преображенского монастыря

1 место в номинации "Литература"