После октябрьского переворота отношение ко всему, что было связано с вероисповеданием русского народа, резко изменилось. Уже в феврале 1918 года был издан декрет «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». И с этого времени начались беспощадные гонения на верующих людей.

Но традиция соблюдения постов в особых случаях продолжилась. Так летом 1919 года во время небывалой засухи Патриарх Тихон призвал людей к недельному посту и всеобщему покаянию.

Несмотря на благие побуждения Церкви, новая власть ужесточила борьбу против нее. Массово реквизировались церковные ценности, повсеместно закрывались храмы и монастыри. Одной из радикальных мер в этом противостоянии стало постановление «Об антирелигиозной компании во время Пасхи». Но, несмотря на продовольственный кризис в стране, во время которого население практически голодало, собранные свидетельства в 1923 году говорили о том, что люди, жившие в основном в сельской местности, во время постов отказывались от скоромной пищи. Гулянья становились не такими шумными, полностью прекращались молодежные посиделки в домах, хотя в селах открывались клубы, красные уголки, проводились новые советские праздники.

Особо строго соблюдали Великий пост. Остались воспоминания одной из жительниц села Дединово Егорьевского уезда Рязанской губернии, рассказывавшей о традициях прощеного воскресения: «У нас обычно после ужина все в первую очередь просили прощения у бабушки. Взрослые ее сыновья, снохи, внуки подходили к ней и говорили: «Прости меня Христа ради».

Она каждому отвечала: «Бог простит, меня простите» и целовались. Этот ритуал не был унизительным, наоборот, он подчеркивал какое-то душевное ощущение».

Она же вспоминала о том, какую пищу принимали в пост: «Не ели мясо, молоко, рыбу, а ели суп или кислые щи с сушеными грибами, капусту, горох, картошку, растительное масло, соленые огурцы. Весь пост проходил в труде. Есть хотелось ужасно, но никто не роптал. Последняя неделя самая строгая, служба долгая, все стояли со свечами…».

Как показывают материалы Общества исследователей этнографии Рязанского края, включающие ответы на разосланную в 1920 году анкету, рацион питания во время постов оставалось таким же, как и в 19 веке. В разных районах сохранялись свои традиционные блюда. В Рыбновском районе готовили густой кисель из ржаной муки и сока ягод калины. В Сасовском пекли ржаные лепешки, которые назывались «преснушки».В Пронском варили каши из чечевицы или овса, иногда ели конский щавель «конятник».

Режим питания в пост был следующим. Утром на завтрак – хлеб, картофель, иногда похлебка; на обед – щи, обжаренный картофель или пшенная каша; вечером был ужин из тех же блюд. Из напитков употребляли в основном квас, реже чай из сушеных трав, закусывая хлебом или постными пирогами. Большим подспорьем в рационе были капуста, морковь, лук, огурцы, редька, репа, брюква. Их ели, как сырыми, так и солеными или квашенными.

Праздничные обеды в пост сопровождались приготовлением двух горячих жидких блюд, из которых одно – непременно лапша, вместо хлеба подавали пироги с морковью и капустой или кашей, пекли оладьи.

На Крестопоклонной неделе в некоторых районах пекли пресные пышки с вырезанным изображением креста или по типу просфоры.

Таким образом, питание в дни поста различалось по будням и праздникам, а также зависело от степени зажиточности крестьян.

Материалы Этнологического архива содержат анкеты, из которых можно узнать, что в Зарайском уезде Рязанской губернии «простой народ в пост употреблял пустые щи, редьку с квасом, кашу. Не ели даже постного масла». Многие питались всего два раза в день, а на страстной неделе ничего не ели, а пили только воду.

Остались воспоминания пожилых людей, как в семьях постились маленькие дети. Уроженка села Пощупова вспоминала, что в трехлетнем возрасте – а это было в 1920 году - она ходила с дедушкой в церковь, постилась наравне со взрослыми. А вот что рассказывала жительница села Маково Михайловского уезда: «Мы маленькие были, но мама не давала нам молока и мяса. И в праздники не ели, пока служба не закончится. Мы не могли роптать, поэтому к постам привыкли с детства». Жительница села Стрельцы того же района приучила к постам своих пятерых детей. Ее сын вспоминал: «В дни поста ели щи да кашу, постное масло только по воскресениям и праздникам. Глядя на мать, я удивлялся, как она стойко держится и говорил ей: «Мама, попей чайку!» «Нет, еще не время» – отвечала мне мать, тем самым показывая пример воздержания».

Во время поста совершали паломничества, особенно любили посещать Иоанно-Богословский монастырь, расположенный в Рыбновском районе. Готовились заранее, сушили сухари. Ходили в обитель всегда пешком.

В 1919-1925 годы сотрудниками Этнографического отдела Русского музея были проведены исследования в различных губерниях России, в том числе и Рязанской. Подведя итоги, ученые сделали вывод, что в эти годы религиозные традиции были еще довольно крепки. Вместе с этим были видны и изменения, которые происходили под влиянием антицерковной пропаганды. В большей степени это отражалось на городских слоях населения и в основном на молодежи.

В периодической печати выходили статьи, где высмеивались традиции соблюдения постов: «Великопостное говение и исповедь (как и вся религия) влияли на верующих в таком виде, какой нужен эксплуататорам. В пост говением народ отвлекается от земных дел, внимание его направляется на несуществующее небо, усиливаются религиозные чувства верующих». Утверждалось в подобных статьях, что соблюдение постов вредно для здоровья и может даже привести ко многим болезням.

В 1929 году был создан Союз воинствующих безбожников, что означало новый виток борьбы с религией. Началось массовое закрытие церквей.

В одной только Рязанской епархии было закрыто 192 прихода. Но верующие люди продолжали тайком крестить детей, отпевать усопших, поститься и отмечать церковные праздники.

Вот что вспоминал один из жителей Скопина: «Я пошел учиться в 1929 году, тут такая атмосфера пошла, но посты все соблюдали. Наша соседка даже белый хлеб не покупала, говорила, что туда молоко и яйца добавляют. Наша мама покупала постный сахар разных цветов, есть белый - считалось грехом».

Союз воинствующих безбожников объявил в 1932 году «безбожную пятилетку». Это была попытка совсем искоренить веру в русском народе. Однако перепись 37 года показала, что верующими считали себя две трети сельского и одна треть городского населения. И это несмотря на то, что религиозные убеждения преследовались повсеместно, верующих увольняли с работы, детям запрещали посещать церкви, в школе срывали крестики. В эти годы сотни тысяч людей пострадали от репрессий. Мирян и священников арестовывали, сажали в тюрьмы, отправляли в ссылки, расстреливали за веру. Но вскоре народ ждало еще большее испытание – Великая Отечественная война.

Елена Александрина

по материалам Рязанского Этнографического вестника. 2006 г.