Евангелист повествует, что когда настал вечер, ученики Спасителя сошли, то есть спустились, к морю. Они собрались домой, на другую сторону моря, в родной Капернаум.

Со Христом и без Христа

Спуститься — это антипод слову подняться. Перед умножением хлебов Христос вместе с учениками поднимается на гору. Здесь же, без Христа, ученики спускаются. Они одни, без Учителя. Иоанн Богослов не случайно подчеркивает эту деталь.

Подниматься, восходить, можно только со Христом. Без Него можно только спускаться. Со Христом мы восходим, без Христа — деградируем.

Почему ученики решили идти в Капернаум? В Евангелии от Марка, Сам Господь отправляет учеников в плавание: «И тотчас понудил учеников Своих войти в лодку и отправиться вперед на другую сторону к Вифсаиде, пока Он отпустит народ» (Мк. 6, 45).

В четвертом Евангелии решение учеников отправиться в путь внешне ничем не мотивировано. Говорится лишь о наступлении вечера. Возможно, они хотели ночевать не где-нибудь, а у себя дома. Но вряд ли такая бытовая деталь может иметь значение в Евангелии от Иоанна, где всё исполнено глубокого символизма. Самое главное для понимания сути рассказа — это фраза: «Становилось темно, а Иисус не приходил к ним».

Именно Иисус Христос занимает в повествовании центральное место. Всё в этом рассказе связано либо с присутствием, либо с отсутствием Спасителя.

Не случайно обстановка вокруг учеников отображена словом «темно». По-гречески темнота — «скотиа». Вспомним слова из пролога Евангелия: «и тьма Его не объяла». Но эти слова сказаны о Христе. Состояние учеников без Христа — это все еще пребывание во тьме.

Размышляя над этими евангельскими строками, святитель Кирилл Александрийский восклицает: «Если тяжело быть в духовной тьме и если трудно утопать в горьком море удовольствий, то примем Иисуса, ибо это освободит нас и от опасностей, и от греха к смерти».

Евангелие сообщает нам о деталях путешествия учеников по озеру: «становилось темно», «дул сильный ветер и море волновалось». Проплыв небольшое расстояние, «они увидели Иисуса, идущего по морю и приближающегося к лодке, и испугались». Господь утешает Своих учеников словами: «Это Я; не бойтесь».

В настоящей главе мы видим два разных глагола, означающих понятие «видеть». И они несут разные оттенки. В стихе 14 стоит глагол «орао». Этим словом отображен тот факт, что галилейские жители увидели знамение умножения хлебов. Увидели и назвали Христа пророком. Мы помним о связи глагола «орао» с обретением веры.

Ученики видят идущего по морю Спасителя. Но это уже другое слово — «феорео». Можно перевести его на русский язык как «созерцать, внимательно смотреть». (От этого греческого глагола происходит всем известное слово «теория»).

Библейский образ моря

В Библии образ моря — это, по преимуществу, образ враждебной стихии. В книге пророка Ионы, в первой главе, описано бурное, волнующееся море. «Господь воздвиг на море крепкий ветер, и сделалась на море великая буря, и корабль готов был разбиться» (Иона, 1,4). Море продолжало волноваться до тех пор, пока туда не бросили самого пророка Иону.

Море воспринимается в Ветхом Завете также как стихия, которая находится под властью темных сил. И которая подвластна только Богу.

В книге Иова читаем: «Он один распростирает небеса и ходит по высотам моря» (Иов, 9,8). Об этом же говорится в Псалтири: «Путь Твой в море, и стезя Твоя в водах великих, и следы Твои неведомы» (Пс. 76,20). Бог, Которому молится автор псалма, показал Свою власть над стихиями во время Исхода из Египта. Он открыл евреям проход через Красное море (Исх.13, 17- 14, 31).

Власть Иисуса Христа над стихиями

Своим знамением в Галилейском море Христос показал, что Он обладает той же властью над природой. Властью, которая присуща одному лишь Богу.

Во время Исхода из Египта Бог проводит Свой народ по дну моря. Проводит, как по сухому месту. Здесь же Христос Сам идет по водам, как по сухой земле.

В предыдущем отрывке Спаситель не принимает титулов толпы — пророк и царь. Не принимает потому, что люди воспринимали их исключительно в земном смысле. Хотя, конечно, Он и есть подлинный Царь Израиля. И не только царь, а гораздо больше.

Иисус Христос во время шествия по водам Галилейского моря открывает ученикам Свою подлинную сущность — «это Я» («Эго ими»). В Септуагинте (переводе Ветхого Завета на греческий от «семидесяти толковников» — ред.) эти слова относятся к Самому Богу.

И Господь показывает ученикам, что Он, по сути, не Пророк, и даже не Царь, а Сам Бог. В рамках краткого рассказа заключено описание Богоявления.

В евангельском тексте отсутствует реакция учеников на слова Христа. Автор пишет, что ученики «хотели принять Его в лодку». Евангелие не говорит нам о том, входил ли Господь в лодку или не входил. Евангелист не пишет, прекратился ли на море шторм, или нет.

Самое главное — Господь снова был рядом с учениками. Если же Христос рядом с учениками, все будет как надо. И здесь снова происходит чудо: «тотчас лодка пристала к берегу, куда плыли».
В аналогичном рассказе у апостола Марка Христос входит в лодку и ветер стихает (Мк.6,51). Это вызывает удивление учеников.

Здесь же, у Иоанна Богослова, результат другой. Не буря стихает. Но дистанция между положением лодки и целью путешествия мгновенно сокращается.

Этот динамизм событий, во избежание возможных сомнений, передан наречием «тотчас». И это «тотчас» является результатом Божественного всемогущества Спасителя. Святитель Иоанн Златоуст задается вопросом: «Для чего же Он не взошел на корабль? Чтобы сделать чудо более поразительным, а вместе с тем яснее открыть им Свое Божество» (43,1).

Страх учеников

Во время явления Христа на море показателен страх учеников. Они боятся. Но боятся они не моря, не водной стихии. Хотя, казалось бы, именно это должно было прежде всего внушить ученикам страх.

В параллельных текстах апостолов Матфея и Марка Христос спасает учеников в лодке от разгулявшейся стихии. Ученики же боятся разыгравшейся бури.

Здесь, в Евангелии от Иоанна, мы видим совсем другие акценты. Страх у учеников возникает при виде Спасителя.

В параллель этому можно привести страх, который возникает у человека при соприкосновении с Божеством. Это и страх Авраама, которому Господь говорит: «Не бойся, Аврам; Я твой щит» (Быт. 15, 1). И страх Сарры после встречи с тремя Ангелами (Быт. 18, 15). И, конечно, страх Моисея.

И, тем не менее, пребывание на море — вот что несет опасность. Земля связана с идеей безопасности. На земле — спасение от угрозы гибели на море.

Христос, как и Небесный Отец, ведет Свой народ. Бог Отец провел евреев по морю как посуху. Сын Божий ведет Своих учеников через море на твердую землю. Можно назвать это переходом из-под власти смерти — к жизни.

И этим исполняются слова псалма: «Он превращает бурю в тишину, и волны умолкают. И веселятся, что они утихли, и Он приводит их к желаемой пристани» (Пс. 106, 29-30).

Святитель Иоанн Златоуст в своем толковании на Евангелие от Иоанна отмечает огромную разницу между двумя событиями, между тем, что делал Моисей и что делал Спаситель: «Тот (Моисей) всё совершал молясь и как раб; а Этот — со всею властью. Там вода уступила напору ветра, так что можно было перейти посуху; здесь же было большее чудо: море оставалось в своем естественном состоянии и таким образом носило Владыку на своем хребте, подтверждая изречение, которое говорит: Он ходит по высотам моря» (Иов 9,8).

Митрополит Рязанский и Михайловский Марк