Но надо понимать, что идея "общечеловеческой культуры", в которую нынче сгоняются все народы, сама по себе отнюдь не бесспорна и не безобидна. Ибо олицетворением "общечеловеческой культуры" почему-то все равно выступает вполне конкретная нация или небольшая группа наций, претендующая на лидерство в глобальном историческом прогрессе, и потому считающая себя вправе навязывать всему миру свою волю, свои нормы и ценности. В прошлом это была Европа, сейчас эстафету перенимает Америка. Фактически, под видом "общечеловеческой культуры" распространяется пресловутый американский образ жизни и англоязычная масс-культура. "Особые претензии" "особо цивилизованных народов" уже в XVIII веке высмеял французский моралист Антуан де Ривароль:
"Самые цивилизованные народы застрахованы от варварства не больше, нежели тщательно отшлифованное железо — от ржавчины. Народ — все равно что металл: у него блестит лишь поверхность".
А ведь лучшие умы самой Европы и Америки давно отвергли идею общего для человечества прогресса, доказали, что каждый народ развивается по-своему, в рамках собственного цикла, который подобен человеческой жизни: имеет свою молодость, зрелость, возраст умирания и, увы, не поддается "клонированию". Посвященные этим вопросам труды, как "Закат Европы" немца Освальда Шпенглера или "Постижение истории" американца Арнольда Тойнби — общепризнанная научная классика. Но даже без помощи книг очевидно, что полная победа одной формы цивилизации — утопия; и жизнь Запада сегодня невозможно представить не только без азиатской нефти и рабочей силы, но и без разнообразной духовной подпитки с Востока, без массовых эпидемий моды на восточную экзотику, — от японской кухни до йоги и буддизма...
Самоутверждение одной цивилизации за счет вытеснения всех уникальных проявлений других культур ведет к неминуемой экологической катастрофе человечества, к деформации духовного облика людей. Ведь существование народов как самостоятельных, самобытных общностей — не просто культурно-исторический факт, но и великая духовно-религиозная тайна, связанная с волей Всевышнего, свершившейся после вавилонского столпотворения (книга Бытие, гл. 11)... Если людям суждено быть разделенными на нации и традиционные культуры, значит, у каждой из них есть свое непреходящее содержание, свое национальное призвание. Без осознания этого не выжить, не сохранить себя в семействе народов Земли. И для того, чтобы внести свою лепту в общемировую культуру, нужно прежде всего быть собой, принадлежать к своему народу, к своей духовной и культурной традиции. Этого не отрицали даже такие убежденные космополиты, как писатель Генрих Манн:
"Для нашей культуры, да и для каждой — нация, нас породившая, является тем исходным пунктом и предлогом, который необходим нам, чтобы стать полноценными европейцами. Не имея места рождения, нельзя сделаться и гражданином мира".
К сожалению, найти чистый источник национальной идеи бывает непросто. Национальные особенности людей, стран и культур — из числа самых деликатных, чутко переживаемых сторон бытия. Отсюда — бурление страстей и ломание копьев, что вечно сопровождают обсуждение национальных вопросов. Отсюда же проистекает изобилие искренних (или не очень) предрассудков и националистических спекуляций.
Вот некоторые наиболее типичные заблуждения. Шовинизм, или агрессивный национализм, подавляющий язык и культуру других народов. Шовинизм ложен не только потому, что несправедлив к другим; он подрывает и собственную культуру, превращая ее в косное орудие закабаления. Со страхом перед живыми проявлениями творческого начала культуры связан другой вид ложного национализма — культурный консерватизм, замораживание старых форм ценностей и быта. Политический деятель царской России Константин Победоносцев считал своим долгом "подморозить страну", но это не спасло от национальной катастрофы революции...
Как ни странно, один из коварнейших видов национального самообмана — борьба за суверенитет любой ценой. Некоторые народы живут веками в составе многонациональных государств, но вдруг появляются вожди, выступающие за независимость. Зачастую, стремление к самобытности — лишь декорация, а в реальности остатки национальной культуры приносятся в жертву марионеточной политике, хозяйству и быту, отныне подчиненным чужому государству-кукловоду.
Очевидно, все "болезни" национализма связаны с ложным пониманием основ национальной самобытности, которые подменяются внешними, лишенными животворной силы формами.
Однако нельзя забывать, что как для каждого человека, так и для целого народа нет ничего страшнее, чем потеря смысла своего существования. И чтобы понять, чем на самом деле живет душа нации, нужно обратиться к ее духовным, религиозным глубинам, к той вере, на энтузиазме которой родилась и возмужала национальная культура. Прислушаемся к словам одного из "отцов" современной социологии, Гюстава Лебона:
"Религиозные верования составляли всегда самый важный элемент в жизни народов, и следовательно, в их истории. Характер народа и его верования — вот ключ к разгадке его судьбы. Малейшая перемена в состоянии верований какого-нибудь народа имеет необходимым следствием целый ряд преобразований в условиях его существования. И если в настоящее время общество колеблется в своих устоях и видит все свои учреждения сильно пошатнувшимися, то это потому, что оно все более и более теряет свои старые верования, которыми люди жили до сих пор".
Итак, подлинное обретение себя невозможно без осознания причастности к своему народу, его исторической судьбе и высшим проявлениям культуры, запечатленным в общественных и политических традициях, в художественном творчестве, в нравственных идеалах, а прежде всего — в религиозных святынях и верованиях. Не в бессмысленном самоутверждении и накоплении материальных богатств, которые сами по себе приносят лишь деморализацию и слабость, а в хранении преемственности со своими духовными истоками, в приверженности высокой национальной идее заключается единственный секрет жизненной силы и культурной самобытности; гарантия того, что у народа есть будущее.
По материалам цикла программ Радио России