Когда подростками были мы, многие стремились объяснить, что не так с русским роком, панк-роком, «тяжелым металлом», потом с мультиками аниме. Когда я уже училась в институте, возникли новые субкультуры, на фоне которых рокер Костя Кинчев казался взрослым уже совершенно прекрасным и «скрепным» музыкантом (а не как в нашем детстве).

Прошло еще немало лет, мои собственные дети уже стали подростками и теперь иногда рассказывают о новых субкультурных веяниях в школьной среде. Обычно меня, как старого толкиениста-реконструктора, не слишком шокируют субкультуры сами по себе. Во-первых, я знаю на примере реконструкторов, что бывают и полезные для взросления субкультуры. А во-вторых, убедилась, что большинство из нас перерастает любую субкультуру и в 40 лет уже никто не размахивает эльфийским мечом, а если размахивает — значит, просто профессия такая и человек работает по призванию, почему бы нет?

Однако, оказалось, что и меня шокировать несложно. Тем более, что очередная субкультура направлена, кажется, в первую очередь именно на это — на эпатаж и шокирование.

Наверное, все уже видели чудноватых детей со звериным антуражем в одежде, порой передвигающихся в позе «тётенька, я потерял монетку» — на четвереньках.

И как журналист я понимаю, что, с одной стороны, про это явление даже писать лишний раз не стоит, а если и писать, то без подробностей, дабы не было чрезмерного внимания тому, кто и так ищет совершенно деструктивного внимания. С другой стороны, стоит разобраться в тезисах, которые помогут пережить сложный год родителям, однажды встретившим собственное чадо с хвостом и в звериной маске.

Первое, что бросается в глаза — подростковая культура сильно помолодела. Если лет 20 назад субкультурные моды привлекали молодежь в среднем лет от 14-15, то сегодня детям на четвереньках и с хвостиком может быть лет 10-12, а порой даже 8-9. О чём это говорит? О том, что новая мода стреляет по самому уязвимому возрасту — гормоны предпубертата уже начинают поигрывать, а вот критического мышления еще нет даже в зачатке. Зато у взрослых есть надежда, что как только это самое мышление начнёт немного «отрастать», потребность ползать «искать монетки» отпадёт у детей сама собой.

Можно ли назвать столь странную субкультуру вредной или мы можем смотреть на неё сквозь пальцы: перебесится, мол, и само пройдёт? С точки зрения физического развития всё довольно очевидно: дети в данной субкультуре (на самом деле её несколько «подвидов») имитируют движения животных, в том числе их прыжки, манеру передвижения.

Соответственно, растущий организм с еще несформированным скелетом и слабыми связками подвергается неспецифической для человека ударной нагрузке: приземление с прыжка на руки, на колени легко приводит к растяжениям и переломам. Страдают лучезапястные суставы, колени.

Подросток в силу возраста не в состоянии осознать, что травма колена зачастую означает проблемы на всю оставшуюся жизнь. И здесь не лишним будет небольшой экскурс в анатомию лап животного с пояснением, почему, например, кенгуру не пытается прыгать на передние лапки.

Впрочем, вопрос качества «всей оставшейся жизни» поднимает уже другую проблему — духовную и психическую составляющую такого увлечения. Какова она? Психическая сторона вопроса здесь в полной мере связана с физической: дети имитируют животных, в том числе и животный тип социального взаимодействия, в первую очередь — стайного. Необходимым условием такой имитации становится отказ от собственной личности, от человеческих социальных норм, одичание — в буквальном смысле.

Конечно, дети склонны думать, что «просто играют», но ведь игра в детском и подростковом возрасте и есть один из главных инструментов воспитывающего и обучающего воздействия на человека. Просто играя ребенок неминуемо «просто» дичает, сам себя загоняя в синдром Маугли.

Если же мы попытаемся разглядеть в подобных субкультурных веяниях некие духовные причины, то в первую очередь мы столкнемся с глубочайшим экзистенциальным вакуумом, который, вероятно, и толкает юное поколение в эту новую форму саморасчеловечивания.

Современный мир для детей настолько безбожен, бессмысленен и небезопасен (войны, вечные катастрофы онлайн), что подражание животным — это своего рода попытка сбежать от абсурдизма греховного мира к простой, понятной и «разрешенной» в рамках игры бессмыслице животного мира. Больше не нужно мучительно понимать, для чего ты родился в этот сложный мир — достаточно просто кушать, прыгать и бегать, ведь ты же котик, у тебя лапки…

В «котики» часто попадают дети, чьи взрослые сами не справляются со своей взрослой ролью, испытывают сложности с ощущением смысла и Божественного промысла в жизни, сложности с социальной адаптацией. Соответственно, взрослые просто не в состоянии бывают предложить своим детям картину осмысленного и понятного существования, внятный образ настоящего и будущего.

И в итоге ребенку оказывается проще уйти жить в мире животных, где простые понятные инстинкты — и ничего «лишнего». В сущности, это просто атеистическая картина мира, логически доведенная до конца — до абсурда.

Елена Фетисова