Почитание мучений
Начнем с феномена мученичества, ведь он неотделим от Церкви. Каждый алтарь основан на мощах мучеников, «кровь мучеников — семя христианства». Первыми христианскими святыми были именно мученики, их имена — своего рода знамя Церкви. Сам Христос пришел на вольную смерть и был замучен на Кресте. Так почему мы дерзаем утверждать, что христианство — это не проповедь страдания?
Христианство — это проповедь Христа, Который победил не только страдания, но и саму смерть.
И прославляя мучеников, мы прославляем их победу над страхом страданий и над смертью. Перед перспективой отречься от Христа по воле властей и сохранить жизнь — они предпочли смерть и временные мучения ради вечной победы.
Прославляя мучеников, христианин прославляет их мужество. Они страдали не просто ради того, чтоб пострадать, не потому, что страдание спасительно само по себе. Они не бежали от мира в смерть, как бежит самоубийца. Мученики мужественно шли навстречу Жизни Вечной, навстречу Христу, преодолевая страдания как неизбежные препоны антихристиански настроенного мира. Именно это — главное в их подвиге.
Можно ли избежать мучений?
И здесь стоит перейти ко второму тезису. Страдание с точки зрения христианина — это, безусловно, не благо, ведь причина страданий — греховность мира и человека, устремленность мира ко злу после грехопадения. Источник страдания — грех. Грех, зло одного человека становится причиной страданий для него самого и для другого (или для многих), и человеческие страдания — это жатва зла, жатва диавола, то, чего именно князь мира сего так жаждет.
Можно ли стать святым, не будучи мучеником? История Церкви говорит, что да, можно. Есть среди святых преподобные, благоверные, святители, равноапостольные — те, кто не прославился мученической смертью, а служил Богу всей своей жизнью. Да, такие святые тоже бывали гонимы, мучимы бесовскими наваждениями, наветами и несправедливостью ближних, но это не было главным содержанием их жизненного подвига.
Их мучения — лишь смиренное терпение несправедливости мира, но не самоцель. А еще — это подражание пострадавшему за нас Христу — из любви к Нему, а не к абстрактному страданию.
Другой вопрос — можно ли вообще избежать страданий, оставаясь христианином? Можно ли в какой-то ситуации избежать страданий так, чтобы вместо тебя при этом не пострадал другой человек?
Именно этот выбор часто вставал перед новомучениками — святыми ХХ века. Начни сотрудничать со следствием, назови имена соседей или сослуживцев — «контрреволюционеров», и тебя может быть не расстреляют. А новомученики выбирали расстрел. Они это делали из любви к страданиям? Конечно же нет! Они выбирали страдание лишь из любви к ближним, на которых не хотели клеветать. И из любви к Богу, Который подал пример страдания за правду.
Если появлялась возможность избежать страдания без риска для ближних — христиане могли выбрать этот путь. Так в горы Кавказа от преследований советской власти бежали многие подвижники — и были почитаемы, а не порицаемы. Избежать внешних страданий христианину можно — если это не станет причиной страдания и преследования для других. Если же станет, то здесь один рецепт: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
Моральные страдания
А что можно сказать о страданиях другого порядка? Например о тех же страданиях, которые имеет в виду буддизм, видящий причину страданий в желаниях? Христос предупреждал о подобных страданиях, уча, что «довлеет дневи злоба его», то есть довольно каждому дню его заботы. О чем это? Как раз о том, что не нужно искать и придумывать себе поводы для страданий: «Ах, а что если мой ребенок через пять лет никуда не поступит?», «Ох, почему у нас ремонт не как у соседки!», «Эх, если бы мне такую же машину…».
Христианин должен уметь сказать себе: «Стоп, хватит гадать о будущем и заглядывать в чужие окна! Делай что должен, и будь, что будет». Это способ избежать лишних страданий — евангельский рецепт надеяться на Бога, а не тонуть в пучине житейских помыслов и пожеланий.
Но есть и еще один «подвид» моральных страданий — это страдание от собственного несовершенства. Удивительно, но даже от подобных страданий христианину предлагается избавляться — через смирение. Казалось бы: Церковь учит видеть свои грехи, каяться, называть их на исповеди — а это болезненно и неприятно. Но ведь это — горькое лекарство ради дальнейшего исцеления.
Мы не призваны страдать и бесконечно расковыривать душу причитаниями: «Я хуже всех, ах, я так ужасен». Мы призваны каяться, чтобы стать лучше. И призваны смиряться, то есть признавать грехи, но верить в милость Божию и Его снисхождение. Это позволяет не самоедствовать и бесконечно «страдать» с некоторым даже мазохизмом, а бодро и с надеждой идти по пути борьбы с собственной греховностью.
Таким образом, страдание, резюмируем — это не добродетель сама по себе, не самоцель. Это неизбежный этап жизни человека в греховном мире. И задача христианина — принимать или избегать страдания по-христиански: с доверием к Богу и с заботой о ближних.
Елена Фетисова