Известно, что в период своего служения на Рязанской земле (1957–1967 гг.) отец Иоанн (Крестьянкин) находился под постоянным контролем спецслужб. Старец знал об этом, но не боялся. Он верил в Божий Промысл над собой, который считал главным в жизни каждого человека. Эта вера и поддержка рязанской паствы давали ему такие силы, что он свершал невозможное. Ремонтировал храмы, которые в то время ремонтировать запрещалось. Но главное – в каждом храме, где служил отец Иоанн, количество прихожан увеличивалось. Особенно это было заметно, когда отец Иоанн служил в храме во имя святых врачей-бессребреников Космы и Дамиана села Летово. И чем активнее была приходская жизнь в Космодамиановском храме, тем яростнее были нападки на батюшку.

Дело дошло до того, что во время служб в окна церкви стали бросать камни, которые вместе с осколками стекла пролетали над головами молящихся. Около церкви устраивались шумные гуляния, а когда верующие выходили после служб из храма, в их адрес сыпались угрозы и оскорбления. Студенческая молодежь и паломники из дальних мест, стремившиеся попасть на службу к отцу Иоанну, стали пробираться в Космодамиановский храм, таясь от встречных, пережидали в лесочках и оврагах, которые были вокруг Летова.

Комсомольские активисты, чувствуя бесполезность своих стараний, обозлились и стали посылать священникам Космодамиановского храма письма с матерной бранью и нешуточными угрозами физической расправы.

Батюшка Иоанн собирал эти письма и, в конце концов, связав их тесьмой, отправился в Рязань к уполномоченному по делам религий. В первом же письме, которое тот развернул для прочтения, писалось: «Знайте, толстопузому архиерею мы кишки выпустим, а ты, очкарик, не задавайся, тебя мы с кривой Авдотьей на одном столбе повесим». И подпись: «Честное комсомольское». Уполномоченный прочитал еще несколько писем с подобными угрозами и равнодушно пожал плечами:

– Это же анонимки.

Но отец Иоанн нашелся, что ответить:

– Какие же анонимки, если на них стоит подпись государственной молодежной организации? «Честное комсомольское» – это же точный адрес исполнителей этой кампании (комсомол – Коммунистический союз молодежи. – Авт.).

Уполномоченный, по-видимому, понял, что дело запахло политическим скандалом.

– Можете быть свободны. Мы разберемся.

Письменные угрозы вскоре прекратились. При этом безбожники в своем злобствовании приступили к реальным действиям и чуть не убили отца Иоанна.

Однажды злодеи ворвались в дом батюшки, связали его и, угрожая ножом, требовали денег. Этот случай произошел прямо перед Новым 1961-м годом. В ту новогоднюю ночь отец Иоанн и его верный помощник по хозяйственным делам москвич Алексей Козин спали в священническом доме около Космодамиановской церкви. Кроме них, в этом доме находились старица Агриппина и двое паломников. Отец Иоанн впоследствии говорил, что его спасла молитва апостолу

Иоанну Богослову, на икону которого он смотрел, лежа связанным на полу. Внутренне батюшка уже готовился к смерти, которая была ему предсказана еще тогда, когда он был юношей.

Отец Иоанн помнил, как однажды в Орле его остановил незнакомый человек и сказал, что он погибнет от ножа в доме, который стоит недалеко от железной дороги. Сколько лет прошло с тех пор. Казалось бы, это предсказание было ошибкой. Но вот Летово... Дом недалеко от железной дороги... Бандиты влезли в окно, связали всех, кто был в доме. Приставили нож к горлу и требовали деньги. Денег не нашли, взяли что-то из вещей и ушли. Каким-то чудом Алексей Козин сумел развязаться, а потом развязал остальных. Потом вместе с отцом Иоанном привел в порядок разоренную комнату.

Утром батюшка пошел на службу. Прихожане удивились необычному началу службы, которую отец Иоанн начал с благодарственного молебна. На нем он поминал своих ночных посетителей, имена коих «Ты, Господи, Сам веси...». И никто не понял, что он молился о разбойниках, которые не ведают, что творят.

Все усилия запугать отца Иоанна оказались напрасными. Его служение в Космодамиановском храме стало еще ревностнее.

К батюшке шли и шли люди. Шли за духовным советом, за утешением, за молитвенной помощью. Шли, чтобы совместно с ним помолиться за богослужением. Уходили же после служб и общения с батюшкой ободренные, утешенные, согретые общей церковной молитвой. Да и сам отец Иоанн наполнялся духовной энергией от общения с прихожанами. И тогда, чтобы оторвать его от прихода, от полюбивших его прихожан, уполномоченный заставил владыку перевести отца Иоанна (Крестьянкина) в Воскресенский храм села Борец Сараевского района.

Таким образом, за десять лет служения в Рязанской епархии отец Иоанн сменил пять приходов. В книге «Они служили в Летове» сказано, что на всех указах уполномоченного о переводах была приписка рязанского епископа Николая (Чуфаровского): «Переводится на благо Церкви и на пользу дела». Уполномоченный даже представить себе не мог, насколько эта приписка была промыслительной. Ну какое благо, какая польза могла быть от постоянной перемены мест служения? Да и откуда было знать ему, атеисту, что такое Божья воля. А вот владыка Николай очень даже хорошо знал. «Отогрел души людей на этом приходе – пусть едет отогревать их на другом. Возродил этот храм – пусть возрождает другой», – рассуждал он. Так и получалось. Польза от переводов была очевидная. Храмы, из-за обветшалости готовящиеся к закрытию, восстанавливались, приходская жизнь оживала.

Так и шел по Рязанской земле батюшка Иоанн (Крестьянкин) со своим неизменным чемоданчиком-саквояжем из прихода в приход. Возгревал в людях веру, утешал отчаявшихся, ободрял унывающих и возрождал «для пользы Церкви» как храмы, так и души рязанцев.

Игорь Евсин, газета "Благовест"