- Елена Евгеньевна, расскажите о причинах отказа от тех детей, которые к вам поступают.
- Причины отказа мы знаем хорошо, поскольку сами работаем с этими мамами, и с каждой женщиной, которая решила отказаться от ребенка, наши сотрудники, психологи, социальные работники, выезжая, беседуют лично. Какие, в основном, причины? Во-первых, это рождение ребенка в социально-неблагополучной семье, у которой нет крыши над головой, постоянного источника дохода. Случается так, что родители относительно здоровы, и у них есть какие-то перспективы по улучшению своего качества жизни, но они не решаются разделить свою судьбу, такую сложную, с маленьким человечком. В этом случае достаточно благодарно общение с такой семьей специалистов нашей службы, которые работают с привлечением священнослужителей, волонтеров, благотворительных фондов.
- А о какой службе идет речь?
- При нашем Доме ребенка работает Служба профилактики отказов. Сотрудники службы прошли обучение у специалистов Фонда профилактики социального сиротства. С 2017 года наш Дом ребенка является членом ассоциации учреждений, работающих по профилактике социального сиротства, в том числе по профилактике отказа от новорожденных.
- Какими могут быть меры «профилактики»?
- К примеру, если на «первых порах» женщина получает материальное пособие, шанс устроить свою жизнь, пожить какое-то время в социальном центре «Семья» или на съемной квартире, она меняет свое решение и остается с ребенком. Иногда в таком же положении оказываются молодые одинокие женщины, которые сами зачастую являются выпускницами интернатов – девочки-сироты, которые вступают во взрослую жизнь, у них появляется собственный ребенок. Так случилось с одной из девочек, с которыми мы проводили работу. Она родила в 16 лет, жилье еще не получила из-за несовершеннолетия, и с ребенком ей пребывать оказалось негде. Проблема была решена: девочку поместили в центр «Семья», а ее ребенок пришел к нам по временному соглашению на время обучения молоденькой мамы; на летние каникулы она опять воссоединится с ним.
Для таких детишек у нас предусмотрена группа, в которую дети помещаются только на дневное пребывание. Мама может жить, предположим, в центре «Семья», ходить на обучение, а ребенка на это время помещать к нам, а вечером его забирать. Это большое подспорье для девчонок, у которых пока еще не сложилась судьба, и приходится самим зарабатывать себе на жизнь, искать квартиру, и возможность работать или учиться позволяет им оставаться и в статусе мамы.
- Это еще одна группа людей…
- Да. К третьей группе относится рождение нежеланного ребенка. На самом деле, с этой категорией людей достаточно тяжело работать, здесь психологам трудно убедить женщину поменять решение. В прошлом году у нас была нашумевшая история, когда абсолютно благополучная девочка-студентка категорически настаивала на отказе от ребенка. Информацию о рождении внука родители девочки получили совершенно «чудными» путями. Они умоляли ее аннулировать отказ, говорили, что помогут воспитать ребенка, что не уменьшат ей содержание, что не будут ее наказывать или ущемлять. Убедили, но я так поняла, что как мать она не реализуется никогда: закрытая от ребенка позиция. Девочка категорически не хотела выполнять свои материнские функции, но при этом существовали установки на сохранение беременности. Очень часто люди клеймят таких женщин: «Такие-сякие, существуют же современные средства контрацепции...»
- Или же «советуют» аборт - очень распространенные стереотипы…
- На самом деле, я просто вижу, как эти дети потом уходят в приемные семьи, или как эти матери раскаиваются и принимают детей. Я думаю, что, конечно, не надо прерывать беременность. Пусть лучше так, время разберется. Каким бы удивительным и непонятным нам ни казалось поведение этих женщин, мне потом мамочки, которые взяли приемных детей в семьи, говорят: «Да я каждый день Бога благодарю за то, что она его родила, что она ничего с ним не сделала. Я так рада, что этот ребенок воспитывается в нашей семье!». Это ведь тоже поступок, отчасти мужество – признать, что ты не сможешь ничего дать своему ребенку, поэтому я давно перестала осуждать таких женщин... Другое дело: мы живем с тем, что есть, и нужно действовать в этой ситуации, нужно найти хорошие методы воспитания и содержания детей, пока они не обрели новую семью.
- Какие еще бывают причины отказа?
- Еще одна группа – это детки с врожденной патологией, с ограниченными возможностями здоровья. Иногда мамы настолько теряются, что, несмотря на возможность хорошей реабилитации, так тяжело воспринимают появление на свет ребенка, не соответствующего ожиданиям, что не хотят видеть его после рождения, категорически отрицают возможность своего материнства. Здесь очень важна работа с психологом, который знает проблему воспитания, образования, и вообще жизнь детей с ограниченными возможностями. Очень часто удается убедить маму поменять решение.
- В Доме ребенка есть возможности реабилитации таких детей?
- В нашем учреждении действует Центр реабилитации детей раннего возраста, где мы продолжаем работу по профилактике отказов от новорожденных, продолжаем помогать этой семье, используя весь свой реабилитационный потенциал, чтобы отношения в семье были хорошими, чтобы семья сохранилась, чтобы не ушел, как это принято считать, папа. Мы видим прекрасные, счастливые семьи, которые воспитывают детей с ограниченными возможностями здоровья. Конечно, у них есть свои тревоги и заботы, конечно, им важно, как эти дети будет социализироваться, какую помощь им общество окажет в будущем. Таких деток мы тоже, кстати, принимаем к себе на дневное пребывание и на пятидневку.
Например, к нам сейчас устраивает двухлетнего ребенка многодетная мама. Ребенок с тяжелым детским церебральным параличом, с грубейшей задержкой психомоторного развития. Вот куда эта мама с этим двухлетним малышом может пойти? Трое детей, низкий уровень достатка. Надо работать. Для таких мам мы и открыли группу дневного пребывания. Мама при этом может наладить свою жизнь, начать работать, да хотя бы устроить себе какую-то передышку, сходить в магазин.
- Бывало ли, что после отказа родственники или сама мама со временем все-таки решают забрать ребенка?
- Да, конечно, бывает. Мы проводим активное сопровождение семей. Три года назад к нам поступил мальчик с врожденной патологией кожи, с синдромом «бабочки». С этой семьей мы работали длительно. Несмотря на то, что они изначально написали отказ при рождении малыша, папа с бабушкой продолжали навещать мальчика. Мы и специалисты фонда «Дети БЭЛА» много общались с членами семьи. Фонд оказывал материальную помощь, присылал посылки с медикаментами и средствами ухода за кожей, так как там очень дорогостоящие перевязочные материалы. Мы в свою очередь, обещали им помочь с реабилитацией, с посещением яслей... Решение забрать ребенка семья принимала около девяти месяцев. Потом в течение полутора лет малыш посещал нашу реабилитационную группу. Сейчас малыш очень смышленый и развитый, живет в любящей семье, посещает обычный детский сад.
Вопрос, который вы задали, особенно актуален в отношении детей-инвалидов. В этих ситуациях семья, приняв решение об отказе, просто проходит фазы восприятия несбывшихся надежд и ожиданий. Они действуют в состоянии шока, полной растерянности. И только потом они начинают собирать информацию, хотя за это время может быть многое упущено, в том числе, и в развитии ребенка. В том же году двое детей с тяжелыми пороками развития ушло к бабушкам, которые часто, к счастью, ведут себя достаточно активно. Что касается здоровых детишек, бывали такие ситуации, когда мама передумывала, понимала, что решение принято неверное, аннулировала отказ, но они достаточно редкие. Легче профилактировать отказ.
- В Доме ребенка дети находятся до четырехлетнего возраста. Какова дальнейшая судьба именно тех детей, у которых есть проблемы со здоровьем?
- У нас очень высокий процент устройства в семью. Так, в 2016 году у нас пришло 145 детишек, а ушло 160. То есть даже те дети, которые находятся у нас дольше желаемого, тоже уходят. В этом году ушли в приемные семьи две девочки с синдромом Дауна. Эти детки раньше никогда не усыновлялись, был только шанс вернуть их в родную семью. Большое количество детишек-инвалидов нашли в этом году приемную семью, кто-то вернулся в родные семьи. 96-98 % детей уходят от нас в семьи. Один-два ребенка уходят либо в приют (что происходит, если там уже находятся их братья и сестры, но это единичные случаи), либо детки уходят в коррекционные учреждения. Это обычно 2-3 человека в год. Как правило, это дети с тяжелой инвалидностью.
- В январе этого года ВЦИОМ провел исследование, касающееся усыновления русских детей иностранными гражданами, в частности, «закона Димы Яковлева». Большая часть опрошенных против отмены этого закона. Были ли в Рязани случаи усыновления русских детей иностранными гражданами?
- Они были и до, и после принятия закона. Ограничения ведь распространяются не на все страны. Всем нашим воспитанникам, устроенным в иностранную семью, живется хорошо. Некоторые родители прорываются через разные трудности. Усыновляют при этом, как правило, детей с ограниченными возможностями здоровья. За рубежом проводится работа по реабилитации и интеграции в общество таких детей. Не всякая российская семья, быть может, справилась бы с этим. Я к этому отношусь спокойно. Однако, при хорошей реабилитации детей и при хорошей подготовке родителей, всех деток могут усыновить и наши российские семьи.
- А из каких стран к вам приезжали?
- Среди последних – Испания, Италия. Страны, где нет гомосексуальных браков. Интересно, что в нашем учреждении, при активном освоении реабилитационной работы, после 2012 года (принятие «закона Димы Яковлева») дети-инвалиды гораздо чаще стали возвращаться обратно в биологические семьи. К этому нам и нужно стремиться. Самая эффективная политика сейчас в отношении профилактики отказов – это поддержание и сопровождение биологической семьи. Здесь важна не только финансовая поддержка, но и ранняя помощь. В соответствии с новым законом, в каждом регионе должна сформироваться служба ранней помощи, в обязанности которой будут входить выявление детей с серьезными нарушениями физического и психического развития, организация полноценной реабилитационной помощи, профилактика их помещения в интернатное учреждение. Это еще одно из направлений нашей деятельности.
- Скажите, а чем неравнодушные люди могут помочь Дому ребенка?
- У нас организована деятельность волонтеров, которых активно направляют на те «фронты», где необходима помощь. Нам лишние руки никогда не помешают. Тот, кто хочет нам помогать, всегда найдет такую возможность. У нас много друзей.
Подробную информацию об усыновлении детей, а также об оказании помощи Рязанскому Дому ребенка вы можете найти на сайте:
Беседовала Анастасия Скороходова, газета "Логосъ"