Подарки от владыки

Мои самые яркие воспоминания о владыке Симоне родом из детства.

Одно из первых - это приезд владыки в первый корпус Православной гимназии во имя святителя Василия Рязанского на улице Семинарской для освящения домового храма. Тогда я училась во втором классе. Образ митрополита Симона для нас полностью соответствовал названию его сана - «Владыка». Это было что-то такое неземное, недосягаемое. Когда мы встречали владыку Симона в гимназии, у нас было ощущение, будто сам Господь к нам пришел, снизошел с неба. Было так волнительно, что сердце замирало! Мы подходили к нему взять благословение не потому, что он владыка, просто всем по какой-то необъяснимой причине хотелось к нему прикоснуться, приблизиться к будто исходящему от него свету.

Другое воспоминание - это рождественское колядование. В гимназии была такая традиция. У нас был гимназический хор, который обычно после Рождества, на каникулах, посещал с концертами заводы, детские дома и другие места.

Но первым местом, куда мы приходили, был как раз домик на улице Фрунзе, где принимал владыка Симон. Мы, хористы гимназии, ходили вместе с учителями. Владыка никогда не отказывал детям и с удовольствием и теплотой всегда нас слушал. Его любимой колядкой была «Ночь тиха над Палестиной...». Было ощущение, что приходишь к родному дедушке.

Владыка после нашего мини-концерта никогда не оставлял хористов без подарков: каждому дарил по шоколадке и открытке. У меня до сих пор хранятся его открыточки, подаренные за пение колядок. К таким вещам относишься с особым трепетом.

Домик владыки был покосившийся, никакой изысканности, никакой роскоши у митрополита Симона никогда не было. Всё было просто и по-домашнему. С одной стороны, он производил впечатление простого человека, совершенно не пользующегося какими-то излишествами, а с другой стороны, был очень начитанным, умным человеком, образованным, деликатным.

Я помню последнюю службу владыки Симона, когда он уже уходил на покой. Храм был забит до отказа, а люди всё шли и шли. Все как будто родного отца от себя отпускали.

К владыке Симону за советом шли все, и всех он принимал. Многим людям встреча с митрополитом Симоном помогла преодолеть тот или иной серьезный, переломный момент жизни. После того, как владыка уехал на покой в Ярославль, в монастырь, мы однажды приезжали к нему туда. Тогда я уже училась в старших классах. В нашей группе были: дети, взрослые, священники, преподаватели. Владыка нас принимал с такой любовью! Он не делал никакого разделения между старшими и младшими. Мне очень хорошо запомнилось, как он сам разливал всем, кто собрался за трапезой, суп. Каждому это было за честь.

Владыка Симон был не от мира сего в хорошем смысле слова.

Дарья Трофимова, регент Борисо-Глебского кафедрального собора г.Рязани

Елка

Очень запомнила первое Рождество, когда мы начали ходить в храм. Тогда владыка Симон пригласил нас, детей-прихожан, к себе на Рождественскую елку. Владыка устроил тогда для нас что-то вроде праздничной лотереи: бумажки в баночке, на каждой бумажке было написано название подарка. Все мы по очереди тянули бумажки. Мне попалась заводная машинка. Хотя она мне, девочке, была не особенно нужна, но почему-то эта машинка стала дорогим воспоминанием и очень долго у меня жила. Уже после елки владыка Симон пригласил нас всех за большой стол. Была такая теплая, уютная трапеза.

Владыка служил в Борисо-Глебском соборе и после богослужения выходил из храма через алтарь, через боковую дверь к своей машине. И всегда много людей становилось здесь под его благословение. И он каждого благословлял, кому-то еще и дарил полученные от прихожан букеты цветов.

Владыка всегда говорил: «Лучше ошибиться в милости, чем в строгости». Он был очень добрым и терпимым к людям. Мой преподаватель русского языка и литературы, писатель Владимир Иванович Крылов часто ходил к владыке Симону. Владимир Иванович был совершенно неверующим человеком. Он рассказывал, что владыка с пониманием относился к его взглядам, разрешал называть себя мирскими именем и отчеством, никогда не просил сложить руки под благословение. Но однажды Владимир Иванович, уходя от владыки, заметил, что тот старается незаметно перекрестить его спину. Оказалось, что он всех, кто от него уходил, так осенял крестным знамением.

Прощание владыки Симона с рязанцами, последняя служба, когда уже приехал владыка Павел, состоялась в Христорождествен-ском соборе. Народу было очень много. Нам всем раздали на память маленькие медальончики с изображением Спасителя. Люди, конечно, очень переживали. Владыку все очень любили, и он всех любил.

Наталья Полякова

«Будет тяжко - молись»

Первая моя встреча с владыкой Симоном состоялась в 2002 году, незадолго до Троицы. Мы приехали с будущим мужем за благословением на брак и разрешением некоторых вопросов.

Тихим голосом он начал беседу, разрешил мои вопросы и, благословив на брак, дал наставление: «Легкой жизни не жди. А будет совсем тяжко - становись на колени и молись Богу со слезами, с дерзновением. И знай, что будешь чувствовать помощь».

Наставление владыки оказалось пророческим: мне часто оно вспоминается до сих пор. Сколько раз я делала по его слову, всегда ощущая в ответ милость и помощь Божию.
Владыка Симон преподавал у нас в духовном училище литургику. Особенно благоговейно и трепетно было у него на уроках. Как сейчас слышу тихий голос старца, объясняющего урок. Помню, владыка добивался, чтобы все усвоили материал. Так, приложения Минеи, например, несколько уроков повторяли.

Владыка очень любил церковное пение. На каждом уроке мы обязательно пели песнопения под руководством старших студенток-регентов.
Помню, незадолго до священнической хиротонии мой муж сильно заболел. Я вынуждена была пропускать занятия в училище, чтобы ухаживать за ним. А по литургике в это время мне дали зачетное задание. Выполнив его, я обратилась к преподавателю, который заменял тоже заболевшего к тому времени владыку.

Оказалось, что отметка в журнале уже стоит. Владыка поставил за зачет мне «пятерку». Заочно.

Надежда Огородникова

Утешая других

В теплое время года владыка Симон принимал на летней веранде в своем домике на улице Фрунзе. В его приемной одно время были канарейки. Пташки пели утешительно... Владыка вообще любил пение. Особенно умилительные великопостные и пасхальные песнопения исполнял вместе со священнослужителями в Борисо-Глебском соборе, сам регентовал, задавал тон. Песнопения исполнял вторым голосом.

- В то время на левом клиросе в соборе пели бабушки, - вспоминает духовник Михайловского Покровского женского монастыря архимандрит Серафим (Масляев). - На правом клиросе всё было официально, концертно, по нотам. А бабушки пели сами, просто, по-деревенски. Но молитвенно, с душой, что очень умиляло владыку.

- Всегда с большим смирением просил молитв, когда бывал в Иоанно-Богословском монастыре, отмечал радение братии, а о своих трудах был скромного мнения, - рассказывает отец Серафим.

Любил архипастырь природу, нашу родную, русскую.

- Бывало, едем с ним из района со службы, он попросит водителя остановиться в живописном месте. Выйдет. Гуляет, созерцает Божий мир, птичек, букашек, растения. Во всем видел любовь Божию, - продолжает отец Серафим. - Дальше едем через поля засеянные. Владыка их крестит, благословляет.

Если район был дальний, а выезд ранний, иподьяконам случалось заночевать у владыки. Проснутся помощники ко времени, а архипастырь раньше встал, по тропинке вокруг беседки ходит. Как потом узнали, «Богородицу» читал 150 раз.

Жил владыка, по воспоминаниям очевидцев, очень скромно.

- Простой деревянный домик, келейка убогая, а он митрополит все-таки, - продолжает отец Серафим. - Домотканые половички, крохотные трапезная и кухонька, там же бухгалтерия через стенку и приемная. А скорбей было много. Времена-то какие. С властями нужно было дипломатично вопросы решать, интересы Церкви отстаивать. Да и с нами, священниками, хлопот хватало. То жалобы, то прошения. Сядет иногда владыка за фортепиано и начнет тихо играть припев акафиста «Всемогущему Богу в нашествии печали» и сам напевает: «Господи мой, Господи, радосте моя...». Согнется.

Видно, что груз на плечах лежит. И всегда повторял нам слова святителя Филарета Московского: «Научайся утешаться, утешая других». И еще: «Лучше ошибиться в милости, чем в строгости». Такое у него было кредо.

Несмотря на болезни и немощи (у владыки на столе обычно стоял поднос с лекарствами), он всегда откликался на просьбы о помощи. В его приемной люди сидели до вечера. Он принимал всех, до последнего посетителя. Кому даст совет, кому - утешение, разъяснение. Помощь в делах окажет.

- Когда стал служить в Михайловской обители, пришла пора самостоятельно решать, как поступать правильно в непредсказуемых ситуациях, - вспоминает отец Серафим. -Приходилось звонить архиепископу, иногда и поздно вечером. В любое время он отвечал «Слушаю Вас, отец игумен». Никогда не укорял за звонок в неурочное время, всегда давал совет по-отечески с терпением, со смирением.

Еще был у владыки список адресов, по которым в праздники он тайно через иподьяконов посылал поздравления, немного денег и подарочки. Адресатами в основном были немощные, одинокие, бедные пожилыелюди.

Утешительно им было внимание владыки.

Подготовила Галина Горбунова

Опубликовано в газете "Благовест"