Родился будущий батюшка в 1889 году в семье псаломщика Никольской церкви села Семенское Пронского уезда Рязанской губернии. Владимир пошел по стопам отца. Он закончил Рязанскую духовную семинарию, женился и был рукоположен во священника. Точной даты его возведения в сан не сохранилось, но с уверенностью можно утверждать, что его первые годы служения пришлись на смутные времена в стране. Грянула революция, и начался крестный путь многих священнослужителей.
Местом служения отца Владимира стало село Журавинки Раненбургского уезда. Он был назначен настоятелем Никольского храма.
Тогда по всей России бушевала гражданская война. Некогда тихое, окруженное лугами и перелесками, утопающее в садах село Журавинки, где было около двух тысяч жителей и где располагалось несколько помещичьих усадеб, превратилось в место беспощадной классовой борьбы. Дома помещиков грабили и сжигали. Сохранилось воспоминание местных жителей, что одна из крестьянок вырвала сережки барыни, разорвав ей мочки ушей.
В такое время пришлось жить отцу Владимиру и окормлять свою паству.
Приходилось не только смирять и успокаивать людей, но и выживать в условиях начавшихся гонений на церковнослужителей.
К 1929 году в семье священника уже было трое малолетних детей. Чтобы прокормиться, семья вела небольшое хозяйство. Однако, несмотря на то, что они еле-еле сводили концы с концами, в сельсовете отцу Владимиру назначили такой план хлебозаготовок, который он не смог выполнить. И у священника конфисковали все имущество. Но это было только предвестие беды.
В 1932 году батюшку арестовали в первый раз. Обвинение было весьма распространенное - «контрреволюционная деятельность». Он просидел два месяца в Рязанской тюрьме, но был отпущен за отсутствием состава преступления. После освобождения он служил на разных приходах Рязанской области. И лишь в 1933 году его определили на постоянное место в село Пупки Скопинского района. Отец Владимир стал настоятелем храма, освященного в честь праздника, который очень почитал,- Покрова Пресвятой Богородицы.
В 1937 году вышел секретный приказ НКВД, в соответствии с которым «церковники и сектантские активисты» были объявлены «антисоветскими элементами», подлежащими репрессиям. Непрерывающиеся аресты и расстрелы тянулись на протяжении двух лет. Отец Владимир, после первого задержания, прослужил всего четыре года. Священника обвинили в «распространении молитвы контрреволюционного содержания, открытой ненависти к существующему строю, недовольство Советской властью, колхозами и новой конституцией». Арестованный виновным себя не признал, но ни для кого из тройки НКВД это не было значимо. Приговор, как и для сотен тысяч жертв, был один — расстрел.
Священника Владимира Козлова расстреляли 13 октября на полигоне Бутово под Москвой. Это был канун великого праздника Покрова. Божья Матерь и в этот трагический момент не оставила его, пройдя с ним, как вместе со своим Сыном, последние шаги до Голгофы. Не унижение и забвение было уготовано таким людям, а мученическая смерть, ведущая их к спасению души и вечному бессмертию.
Елена Александрина