Иисус, видя веру их, сказал больному: «Прощаются тебе грехи твои». А когда некоторые из присутствующих усомнились – имеет ли человек право делать то, что вообще-то прерогатива Бога, Иисус при них ещё и поставил больного на ноги.

Понятно, что критики должны были умолкнуть при виде такого чуда. Даже в наши дни для того, чтобы справится с частичной парализацией, могут уйти годы. Здесь же речь шла о парализации полной.

Но кроме самого чуда, что поражает нас в этом рассказе? А поражают нас именно друзья больного. Сколько надо иметь мужества, находчивости и – не побоюсь этого слова – любви, чтобы вопреки всем правилам приличия поступить так, как они. Представьте себе, что у вас взломают крышу – нежданно и негаданно, без вашего ведома? Лицо хозяина дома – тоже легко представить: эдакий подарок с неба! Да что они себе позволяют? Или в районной поликлинике родные больного высаживают дверь… Что бы сказала очередь?! А ведь позволили себе, не слушали никого…

Я недаром сказал о любви. У нас в русском языке это слово затёрлось до безобразия. Но настоящая любовь – она такая: немного сумасшедшая, способная даже проломить крышу частного дома.

Мы, видя поступки влюблённых, часто крутим у виска: «ну, что с них взять?». Такое же недоумение у нас вызывают поступки святых людей. К чему было, например, блаженной Ксении надевать на себя одежду мужа? А Сергию Радонежскому кормить в глухом лесу комаров, годами балансируя в нечеловеческих условиях на грани голодной смерти? «Ну, - говорим мы, - всё ясно: святые. Их общим аршином не измерить». Но наибольшее недоумение у нас вызывают неадекватные поступки незнакомых людей. Одни с маниакальным упорством рассылают по электронной почте призывы о помощи другим незнакомым нам людям. Другие – кормят опустившихся бомжей. Третьи … «Что им, - думаем мы, -заняться нечем? Своих проблем и болячек – полна голова, а они с чужими лезут!».

И не приходит в голову, что – да – все они больные. Больные состраданием, больные чужой болью, больные обострённым вниманием к несправедливости окружающего мира. Но эта болезнь – высокая. Она из тех, которые человека делают человеком, а не бездушным автоматом с нехитрой программой: дом – работа – дом. Имя этой высокой болезни – любовь. И Бог открывается так же – как Любовь. Он тоже «неадекватен», способен на «безумные» с точки зрения нашего человеческого эгоизма поступки. Для Него «крышу сорвать», перевернуть дом «вверх тормашками» - в порядке вещей. У нас, христиан, вообще должна быть эта «крыша сорвана» - чтобы всегда видеть Небо. Для Бога прийти неожиданно, упасть «как снег на голову» - нормально. А для нас – признак ненормальности. Может быть наша «нормальность» какая-то не такая? Может быть, мы просто прикрываем этим словом наше равнодушие, лень и эгоизм?

Именно поэтому Богочеловек Христос принимает «безумный поступок» друзей больного. Что больше: больной или какая-то там крыша? Крышу заделают – наверное, и апостольская община приложила к этому усилия. А вот человек при «нормальном» социальном поведении друзей вряд ли стал чувствовать себя лучше… Так и остался бы умирать под каким-нибудь дворовым навесом - подальше от глаз домочадцев.
Итак, хвала «безумию любви - ради»! Ради Христа, ради ближнего нужно поступать неадекватно «нормальности» окружающих и стучаться во все двери. Иначе – это не любовь, а рабская покорность обстоятельствам.

Ведь быть христианином – значит быть «иудеям – соблазн, а эллинам – безумие». Быть христианином – значит быть во Христе и со Христом. Жить и дышать Его Любовью. Любовью, для которой не существует запертых дверей, крыш и стен.

И пусть мы – как те друзья неизвестного больного - начнём с малого: с наших близких, тех, с кем нам бывает тяжелее всего. Не словами – а деятельно станем за них бороться! Что бы ни случилось! Как бы ни казалась нам безнадёжной ситуация!

Хотя бы для того, чтобы услышать, как Господь скажет им: «Прощаются тебе грехи твои! Встань и ходи!»

Александр Ильинский