Чуть отлежавшись, он поднялся и, истекая кровью, побрел по знакомому пути назад. Мимо шли люди, которые шарахались от окровавленного и грязного человека. А ему было так плохо, что единственной мыслью, которая осталась в разбитой голове была одна – дойти, дойти хоть куда-нибудь. Он шел и шел, покачиваясь, словно пьяный. Возле знакомого дома он остановился, из последних сил позвонил в звонок на калитке и упал на усыпанную кленовыми листьями землю. На звонок выглянула женщина. Увидев лежащего, она его не узнала, испугалась и быстро вернулась домой. Мало ли, какой пьяный ходит под окнами? Может быть, она даже вызвала наряд полиции или «Скорую» - я не знаю. Он лежал там окровавленный двадцать или тридцать минут, пока не приехала полиция. Этим домом, до которого дошел раненый – был его собственный дом. А испуганной женщиной – его собственная жена.
К чему я рассказал эту историю? Нет, совсем не для того, чтобы вывести некую мораль – человеческая жизнь слишком сложна для упрощенных схем. У каждого из действующих персонажей найдется свой мотив и свои оправдания. Убийцам надо было заработать, чтобы прокормить своих детей. И может быть – хотя я в это не верю – у них и не было намерения убивать. У прохожих не было времени разглядывать какого-то там шатающегося оборванца. А жена попросту испугалась, и в наступившем сумраке не узнала любимого человека. Все это понятно. Все из них ясными и понятными логическими доводами заставят свою совесть замолчать. Кто раньше, кто позже.
Все разведут руками – это просто набор роковых случайностей. Все. Кроме человека, оставленного без помощи. Просто потому, что он умер.
Господь в притче о милосердном самарянине (Лк.10:25-37) говорит об очень похожей ситуации, которая универсальна для всех времен и народов. Вообще, все написанное в Библии универсально. Оно происходит не там, когда-то при царе Горохе, а здесь и сейчас. Но главное – с тобой.
Финал притчи о милостивом самарянине другой, чем в моей истории. Господь рассказывает о прохожем, в котором нашлось сострадание и терпение. Он не испугался «влезть» в совершенно ненужную для него ситуацию, помог раненому, и тот выжил. Люди, проходившие равнодушно мимо, остались как бы «за бортом». Акцент был сделан на том, что милостивый самарянин – человек вне иудейского закона, иноплеменник, которого считали хуже язычников, изгой из иудейского общества, БОМЖ и гастарбайтер на Святой Земле – этот пришлый человек сделал то обыкновенное дело, к которому призван каждый.
Но одно дело – призванный, другое дело – сделавший. Притча словно обращается к моей, лично моей совести и спрашивает: всегда ли ты поступал также? И, положа руку на сердце, я могу честно ответить: нет, не всегда. Бывали моменты в жизни, когда я торопился по казавшимся мне важным делам. Бывало, когда в памяти оставлял «зарубку», что обязательно завтра надо помочь человеку в его беде. Но приходил новый день. С ним приходили новые заботы. Моя помощь все откладывалась. А потом человек просто исчезал из жизни.
Я, именно я оказывался тем священником и левитом из евангельской притчи, которые равнодушно проходили мимо чужой беды, чужого горя и чужой боли.
Я, именно я, оказывался среди тех, для кого "своя рубашка ближе к телу", а «хата» при всех сотрясениях и бедах – «стоит с краю». Никто из «внешних» не осудит, но совесть, куда деть совесть? Она, как чуткий вещун, говорит, что нужно было помочь, а я – не помог. Что я мог оказать поддержку - и не оказал. И я, именно я стал виноват не только в равнодушии и черствости, но и стал соучастником беды другого человека.
«Что сделали малым сим, - говорит Христос на другой странице Евангелия, - то сделали Мне» (Мф.25:40). «Суд без милости – не сотворившему милости», - пишет апостол Иаков (Иак.2:13). И это Суд Божий – уже на мне.
Что же делать? Почему это евангельское чтение Церковь предлагает именно перед началом Рождественского поста?
Дело в том, что любой пост – в первую очередь не диета, а время для переосмысления жизни. Пост – время остановиться среди вечной суеты и взглянуть на Небо. Это время взглянуть в зеркало евангельских заповедей и притч, чтобы увидеть в нем себя таким, каков ты есть на самом деле, а не таким добрым и пушистым, как ты себя воображаешь. Пост – время мужества и правды. Пост – время покаяния, то есть деятельной работы над собой. Если хотите, пост – больница, в которой Господь предлагает лекарство. Что это за лекарство?
«Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, - говорит Он, - и Я вам дам покой» (Мф.11:28). Нет, это не покой Нирваны. Это не убаюкивающие волны церковных песнопений. «Будьте святы – как Я Свят» (Лев.11:44) - эти слова звучат словно гром. «Будьте милосердны, как Я милосерден!» (сравни: Лк, 6:31-36) - звучит как призыв к действию.
Жизнь во Христе подразумевает следование за Ним и в Нем во всем, самоотдачу ближним и деятельное добро до Креста, до смерти. Но кто этот ближний?
А оказывается, что ближний совсем не тот, кого ты называешь единоверцем или прихожанином твоего храма. Согласно сегодняшней притче, ближний – это тот, кому ты оказал милость, кого не бросил в трудную минуту, от кого не отвернулся, когда все остальные оплевали и предали. Ближний – тот, кому ты – именно ты - протягиваешь руку помощи, совсем не ожидая благодарности в ответ. Ближний – тот, мимо которого ты не прошел, когда ему было плохо. Просто потому, что в нем живет Христос. Именно для него Он родился, за него был Распят, умер и Воскрес.
Христос стал Человеком не для того, чтобы прогуляться среди людей. Не для того, чтобы донести людям Слово Божье – для этого всегда были пророки. Он никогда не был равнодушен к чужой боли, чужой беде и скорби. Он пришел, чтобы разделить их с человеком и сделать Своей болью, бедой и скорбью. «Он взял на Себя наши немощи, - повторяет за одним из Ветхозаветных пророков евангелист Матфей, - и понес наши болезни» (Мф.8:17, Ис.53:4). Он стал нашим Ближним – «нас ради и нашего ради Спасения». Он стал Человеком, чтобы, взяв за руку, провести через жизнь и смерть – в Свое Воскресение. А потому, перед началом Рождественского Поста Православная Церковь призывает каждого, призывает тебя и меня: «Иди и поступай также».
Александр Ильинский