Этим он говорит многое. Прежде всего, все, что мы делаем, имеет какое-то духовное значение. Всякий человек на земле в той или иной мере есть священник Бога Живого; он принадлежит двум стихиям – земной и небесной, духовной и вещественной, и призван все, что есть в нашем мироздании, сделать частью ликующего Божиего Царства. Нет ничего на земле и в поднебесье, что не могло бы войти в то Царство вечной славы, когда Бог будет всем во всем, за исключением человеческого греха.

И вот в сегодняшнем Евангелии мы видим, как действует это в четырех людях, принесших расслабленного своего друга к ногам Спасителя: это действие оказалось живой мольбой, мольбой без слов, но мольбой, свидетельствующей и об их вере в Господа, и о любви их к своему другу.

Такова должна быть и наша молитва предстояния и печалования друг за друга.

Недостаточно стать перед Господом и Его просить, чтобы Он сделал для людей то, что мы, во имя Его, должны бы для них сделать, недостаточно взывать к Богу о помощи там, где Он вправе нам сказать: Ты иди и сотвори дело милосердия, дело правды, дело любви... Это мы должны помнить непрестанно.

Некоторые недоумевают, почему Господь взглянул с благоволением на этого человека и исцелил его по вере других: да потому, что эта вера других была не просто верой, а делом живой молитвы и живой любви. Этот человек стяжал себе любовь друзей, которые потрудились и взяли на себя риск принести к Спасителю больного друга.

Молитва должна заключать в себе все, вся жизнь наша должна быть предстоянием перед Богом и во имя Божие, стоянием среди людей и перед людьми. Если мы будем так жить, тогда не будут упрекать христиан, что они крепки только в слове, а когда доходит до дела – они бессильны, безразличны; тогда только можно будет сказать, что молитва – это дело, превращенное в созерцание, а дело есть молитва, ставшая поступком.

Вот над чем нам всем надо задуматься: вся жизнь должна стать мольбой и делом милосердия, и только тогда наша словесная молитва будет не пустым звуком, а тоже частью дела, свидетельствованием перед Богом о том, что нашего сердца тоже коснулось сострадание, тоже коснулось чужое горе и что, взывая к Нему, мы говорим: Господи, если Ты хочешь меня послать и сотворить через меня дело Твоего милосердия – пошли, вот, я раб Твой пред Тобой!..

Митрополит Антоний Сурожский