Для человека, который сфотографировал далекие галактики и мельчайшие атомы, запустил космические зонды за приделы Солнечной системы и спустился в Марианскую впадину, лишь одно является достоверным и осязаемым — факт. Все то, что находится вне факта — недостоверно. «В теории Бога, - сказал Наполеону астроном Лаплас, - я не нуждаюсь». Бог, Воскресение Христово, ангельский мир — все это, как повторяют нам снова и снова, имеет мало отношения к фактической жизни. Это только теория!

«Вот смерть — это факт, - говорили мне многие люди, - с кладбища никто еще не возвращался». «А Христос? - робко возражал я, - Христос же Воскрес?». «Что Христос? - пожимали плечами собеседники, - Он - Бог, а для Бога все возможно».

«Значит Бог есть?» - цеплялся за соломинку я. В ответ люди мялись, затрудняясь с ответом на вопрос, который явно выходил за компетенцию их земного и обыденного опыта. Один таксист кощунственно выразил то, что думает может быть большинство наших современников: «Бога конечно же нет, - сказал он наехав колесом на кусок арматуры, - но какая-то чертовщина — точно».

«Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин.20:25). То же самое веками повторяет человечество. Но ни огромные знания, ни технология, ни улучшение образа жизни не отвечают на два главных вопроса человека. «Зачем я живу, - спрашивает он себя в темноте спальни, - но главное: почему я умираю?». Дикая несправедливость смерти, ледяной лик загробной тени прячутся за закрытыми дверями больничных палат, зашторенными автобусами ритуальных служб и оградами кладбищ. Человека можно отвлечь от мыслей о неизбежном конце, подарить ему развлечения, дать хлеба и напоить алкоголем. Но фильм заканчивается, пища приедается и опьянение проходит. А смерть остается — как непреложность, неотвратимость и факт.

Кажется, все на свете проверено, сфотографировано, тронуто и рассчитано. Все проанализировано в научных лабораториях. Все учтено, разложено по отраслям знания и задокументировано. Но счастья у человека как не было — так и нет. И ужас смерти не отступает от его постели. Боже мой, в какую пустыню страха, бессмыслицы и страдания забрел человек при всем своем прогрессе, технологии и индустрии удовольствий!

«Никто оттуда не возвращался» - говорит человеку опыт. «Христос Воскрес!» - отвечает христианство. Но как поверить в то неслыханное, ни в какие рамки логики не укладывающееся известие? Не просто в добро, справедливость или человечность? Как вложить перста в невозможное?

И тут факту смерти можно и нужно противопоставить другие факты. Человек — не только животное. Он — несоизмерим с животным миром. Ибо человека человеком делает не агрессия, не инстинкт размножения или выживания, а то, что преодолевает этот инстинкт. Человека делает человеком то, что выходит за рамки рационализма. И это — тоже факт! Для человека фактом является творчество и дружба, неискоренимая жажда истины и осознанное самопожертвование. Наконец — фактом для человека является любовь. Та любовь, которая в отличии от ненависти, не имеет придела. Та любовь, которая не ограничена ни пространством, ни временем. Та любовь, для которой ограничения жизни — пустой звук.

«Бог — есть Любовь», - говорит Иоанн Богослов. В истории с апостолом Фомой именно любовь словно ключ открывает ее значение. Христос явился Фоме не потому, что тот был неверующим рационалистом. А потому, что Фома любил Учителя. И эта любовь была настолько сильной и всепоглощающей, что смерть Христова стала для апостола катастрофой вселенского масштаба. Ученик, видевший смерть Христову своими глазами, словно умер вместе с Учителем. В нем умерла надежда и вера, умерла сама душа. Вот как апостол любил Христа! Такая любовь не может остаться без ответа. И именно поэтому Христос является не Каиафе, не Понтию Пилату или Ироду Антипе. Он является тому, кто Его любит. «Вложи перста свои в раны Мои, - обращается Он к ученику, - не будь неверным своей любви — но верным!». «Господь и Бог мой!» - только и может воскликнуть Фома в ответ. Любовь победила смерть.

И сколько бы веков не прошло по Воскресении Христовом, история эта повторяется вновь и вновь. Христос является тысячам и тысячам людей. Христос озаряет их сердца радостью, светом и смыслом. Христос становится не отвлеченной теорией, а фактом их жизни. Христос преодолевает человеческий ужас смерти Своим Воскресением. Но только - в ответ на человеческую любовь.

«Господь и Бог мой!» - говорит озаренный воскресший Фома Господу. «Господь и Бог мой» - повторяют за ним воинственные римляне и ученые греки. «Господь и Бог мой!» - вторят ему вожди варваров и бывшие жрецы ваалов. «Господь и Бог мой!» - взывают бесчисленные ученые всех эпох и народов. «Господь и Бог мой!» - восклицает современный рационалистический ум.

Ибо все на свете побеждается не сталью и не потом, не логикой, не смертью и не насилием. Всё побеждается Любовью. И только в этой Любви постижимым становится непостижимое.

«Христос Воскресе!» - радостно восклицает Любовь.
И как гром, как истина и факт следует твердый ответ: «Воистину Воскресе!»

Александр Ильинский