Конечно, если бы христианство сказало миру только то, что всё, что связано с полом и воспроизводством, грех, скверна и нечистота, оно не сказало бы ничего нового. Ведь и античный мир знал своих девственников и девственниц, гнушавшихся браком и отдававших себя целиком служению богам. И действительно: с одной стороны, мы слышим в Евангелии о том, что лучше человеку не жениться; но с другой — Сам же Христос идет на брак в Кану Галилейскую, где и совершает Свое первое чудо! Более того — апостол Павел, уверяющий, что в Царстве Небесном не будет ни мужского пола, ни женского, в другом месте с еще большей выразительностью убеждает нас в том, что отношения мужа и жены не только допустимы и терпимы, но — святы; ибо их союз есть образ единения Христа и Его Невесты — Церкви. А правило одного из церковных соборов прямо предает отлучению от Церкви того, кто отвергает брак не ради воздержания, а по самому существу!

На самом деле, здесь нет никакого противоречия. Беда нашего времени в том, что понятие пола отождествили с физиологией, исключительно с телесной стороной человеческой жизни. В.В. Розанов, мыслитель, для которого вопрос пола действительно стал философским вопросом всей жизни, как-то заметил, что «пол не есть вовсе тело; тело клубится около него и за него».

Как следует из самого слова, пол есть свидетельство различности — но не раздельности! — мужчины и женщины.

Первые строки Божественного Откровения говорят о том, что не найдя первозданному Адаму помощника, равного ему, Бог создает для него Еву — жену, помощницу, вдохновительницу. Правда, она же скоро станет и орудием первого соблазна — неопытная, любопытная, доверчивая — и так легко увлекающаяся! Ведь именно это и сыграло решающую роль в преступлении заповеди: «И увидела Ева, как плод прекрасен собой, и ела, и дала Адаму, и он тоже ел»... Оказалось, так легко из вдохновительницы превратиться в соблазнительницу! Но разве этого хотел от Евы Бог? Правда, и Адам в грехопадении отказал своему высокому предназначению — быть мужем, отцом и главой: хороша же глава, если она безмолвно слушает то, от чего следовало бы заткнуть уши и бежать, и не только слушает, но и слепо повинуется чужой - греховной - воле!

Так первые люди на самой заре своего бытия нарушили данное им Божественное призвание: Адаму — быть главой семьи и тружеником, Еве — любящей и послушной своему мужу матерью. И то, что в человечестве с тех пор пол главным образом сконцентрировался вокруг деторождения, для отцов Церкви было скорее трагедией, нежели источником человеческого счастья. Грехопадение перевернуло всё с ног на голову. Отныне то, что раньше было естественным завершением привязанности супругов друг ко другу, теперь стало властным диктатором едва ли не на всех направлениях жизни. Слепая и безликая похоть объявила себя любовью, а настоящая любовь оказалась запертой ключом эгоистического пользования физиологическими особенностями одного организма другим.

А что в итоге? Современный французский философ Жан Бодрийяр, много размышлявший над плодами половой вседозволенности ХХ века, пришел к неутешительному выводу. Энергия пола оказалась растраченной попусту, и вместо того, чтобы стать настоящими мужчинами и женщинами, мы всё более становимся транссексуалами, "полыми", или, точнее, бесполыми людьми, для которых пол стал не более чем физиологической функцией, уже безразлично, куда и к кому обращенной.

Но причем здесь религия, спросите вы? Вся беда в том, что человек, ставший бесполым, то есть безразличным, утратившим своё предназначение, оказывается религиозно бесплодным и пустым.

Бесполый стал бесполезным. Он словно оборвал ту струну, на которой только и может быть сыграна его уникальная ария во вселенской симфонии. Как демоническая сила, порвав с Богом, уже не может творить, но способна лишь карикатурно подражать и извращать, так и утративший или извративший половую идентичность человек становится религиозно-пустынным, замкнувшимся в своей бесполой затхлости. И неспроста В.В. Розанов заметил, что «связь пола с Богом большая, чем связь ума с Богом, даже чем связь совести с Богом»!

Но разве те, кто оставляют мир, принимая монашеские обеты, не обрекают себя на бесполое бытие? Как это ни парадоксально, но в монашестве пол не упраздняется; напротив, он обретает своё первозданное звучание и место, будучи очищен от диктата похоти падшей человеческой природы. Да, это даётся многими трудами и потами, и далеко не всякому следует вставать на этот путь. Но посмотрите на благородно-строгие лики святых мужей и жен, сияющие чистотой и любовью. Почитайте их жизнеописания — и вы увидите, что и сегодня быть мужчиной — значит, всей жизнью нести ответ перед Богом за тех, кто рядом с тобой. Быть женщиной — значит, сделать своё сердце бездонным для тех, кто ждет твоей заботы и внимания. Откажи своему призванию — и душа будет не жить, а маяться. Может быть, пора найти в себе немного мужества называть вещи своими именами?

Протоиерей Павел Великанов

По материалам программы "Религиозная энциклопедия" из цикла "Мир. Человек. Слово" Радио России