Алевтине было 13 лет. А ее брату Никите – 11. Они отдыхали летом у бабушки в деревне.

Если бы Алю спросили накануне того, что случилось, любит ли она брата, она не знала бы, что ответить. Она не думала об этом и не задавала себе такого вопроса. Она привыкла о Никите заботится: оставить младшенькому половину попавшего к ней в руки яблока, таскаться за ним по улицам, беспокоясь, как бы он ушел с мальчишками на стройку или пруд…

На этот раз она сама была с ним. Но – не уберегла. Купание в пруду за селом закончилось для ребят трагедией. Рядом с Алей остался сухарик, который она сохранила, чтобы брат сгрыз его после купания…

И вот, теперь она сидит в своей маленькой спаленке, и ей слышно, как монахиня читает Псалтирь. Читает Псалтирь по брату, который лежит со сложенными ручками…

Аля не задумывалась раньше, верит ли она в Бога. Она и сейчас об этом не думала. Она вообще не могла думать. Не могла ходить, есть, пить, спать. Она непонимающе смотрела на родственников, которые могли вообще что-то делать.

Наступила ночь. Аля сидела на кровати. Она не могла даже прилечь. По ее лицу катились слезы. Потом заканчивались. Потом опять катились. С ней никого не было. Трагедия была у всех в семье.

Возможно, девочка так и сидела бы на кровати, пока не упала. Она не могла смотреть на людей, которые продолжают жить. Она не понимала, в чем провинился Никита, который уже никогда не сможет встать и пойти по этому дому, по траве за домом… он никогда не возьмет из ее рук тот сухарик…

Фото: Григорий Хаустов (vk.com/4ai_budesh)

Вдруг она увидела своими глазами Никиту. Что это было, Алевтина не понимает до сих пор. Просто к ней подошел брат:
-Ты чего не спишь?
-Я не могу. Ты же умер!
-Нет, я жив!
-Никита, а как же это? – Аля хотела дотронуться до шрамов после вскрытия на груди брата.
-Это условности.

Никита объяснил Але, что он жив, но теперь он жив по-другому. Он попросил ее спать. И есть. И не волноваться. Сказал, что больше не придет, ведь ему нельзя.

В этом посещении не было ничего пугающего. Наоборот. По телу Али разлилась теплота, разогнулись ее одеревеневшие руки. Она успокоилась, глубоко вздохнула и провалилась в сон.

А во сне она увидела виноградные лозы. Среди них стоял стол. За столом - они с Никитой. Но не одни. За столом сидели люди, как потом поняла девочка – это были святые. Одного она узнала – это был Николай Чудотворец. Его иконы висели у бабушки в каждой комнате. И даже в комнатке Али он грозил ей пальцем… Еще там была молодая женщина. Как потом поняла Алевтина, это была великомученица Варвара. Она была очень красива и спокойна. Казалось, она понимала все, что случилось.

И вот, святитель Николай обратился к Тому, Кто сидел с ясным лицом во главе…

- Как они тут оказались, Господи? - спросил святитель у Христа, глядя на подростков.

- Я хотел, чтобы они побыли со Мною. В этот день они много пострадали друг за друга…

И все закончилось. За окном была ночь. Все спали. Только монахиня продолжала читать Псалтирь.

pexels.com

Наутро у Али были силы встать, идти с похоронной процессией, слушая пока еще незнакомые ей слова молитвенных песнопений.

Вообще, легче становится через год после потери, говорит эта немолодая уже женщина. Она вырастила детей и дождалась внуков. Она сама уже прочитала Псалтирь бесчисленное количество раз. И говорит, что молитва делает любые беды легче процентов на девяносто. Многие ее предки были верующими людьми. Но родители – нет. В советские годы это было непросто. А вот Алевтина стала верить. Да и как ей было жить по-другому? 

Каждый вечер, прежде чем лечь спать, она повторяет уже много лет: «Упокой, Господи, раба твоего Никиту, Марию, Иоанна… и с каждым годом ее помянник растет. Как за упокой, так и за здравие.

Юлия Долматович