Более двадцати лет назад наша семья купила небольшой домик в деревне Мелекшино в том же Старожиловском районе. В непривычной для меня деревенской жизни было много интересного и нового. Большой яблоневый сад, огород, тихая и рыбная речка поблизости, а за ней сказочный лесной массив, полный загадочности и грибов. Но у этой простой и мирной жизни была еще одна непознанная мной доселе сторона — это сельские храмы. Две церкви стояли равноудалено от нашей деревни. Преображенская в селе Столпцы, которая никогда не закрывалась, и Благовещенская в Коленцах, стоявшая в то время в запустении.
Почти каждое воскресение я ходила за пять километров в столпянский храм, что вызывало у меня массу чувств. Сворачивая с асфальтовой дороги, чтобы сократить путь, я шла по луговым тропкам, представляя себя селянкой, спешащей на службу. Посещение разоренной церкви в Коленцах навевали на меня другие мысли. Когда я собиралась туда, то шла как к больному товарищу, который ждет моей поддержки. Дорога тоже пролегала среди лугов, и я обязательно набирала букет полевых цветов. Подходя к заброшенному и разоренному храму, в сердце не было тяжелой скорби, а только тихая грусть.
Благовещенский храм с.Коленцы до революции
Дверь церкви всегда была открыта - да, и зачем ее было закрывать, когда на окнах не было рам. Кто-то написал на плитах при входе: «Господи, прости», и, шагая по ним, эти слова мысленно звучали в голове. Я никогда не встречала там людей, но в настенных нишах стояли небольшие иконки, лежали огарочки свечей и скромные букетики цветов.
Если кто-то слышал, как воркуют голуби под сводами полуразрушенных церквей, тот меня поймет. Их курлыканье эхом разносилось по храму, а когда они перелетали от одного верхнего окна к другому, казалось, что это трепещут крылышки маленьких херувимов.
Рассказывая о храме, нельзя не вспомнить легендарную историю самого села. Еще в 1717 году купцы Рюмины основали в Коленцах первое в России производство иголок. Игольная фабрика то процветала, то ее деятельность затухала. Она знала многих владельцев, среди которых были представители дворянских родов Кильдишевых и Полторацких. После смены нескольких хозяев производство пришло в упадок и в начале 20 века было закрыто.
Но это опустевшее и далекое от шумных трасс село до сих пор хранит какую-то тайну. Кажется, атмосфера кипучей рабочей жизни еще не совсем покинула эти места. До сих пор удивляет архитектурой и масштабностью, по сравнению с сельскими домиками, оставшийся корпус фабрики. А немного ниже река бурлит перекатами на бревнах бывшей плотины, питавшей электричеством производство. Даже на сельском кладбище с фотографий на памятниках на нас смотрят лица отнюдь не крестьянского типажа, а представителей «элиты рабочего класса».
Как пламя костра, разгорелась, развернулась тут жизнь, и кипела работа на протяжении двух веков. А когда затихла, ушла в другие места, остался прекраснейший храм как память о былых временах. И как было больно и обидно, что он тоже уходит с прошлой жизнью.
Каждый год я была свидетелем того, как ветшает церковь, а однажды, приехав в очередное лето, увидела обрушившиеся своды левого придела. И только как укор, сопротивляясь то сырости, то жаре, оставалась на стене фреска «Страшный суд», а на плитах пола еще виднелась полустертая надпись «Господи, прости»
И вот - благая весть! Весной 2019 года был организован приход, и началась новая жизнь Благовещенской церкви. Оказалось, что село вовсе и не вымирающее, что есть люди, которых волнует судьба храма и которые готовы отдать на его восстановление свои, пусть небольшие, но такие дорогие в плане поддержки средства. Нет уже сегодня в тех местах крупных предприятий, а значит и богатых благотворителей, но остался кипучий, деловой дух русского народа. И вериться, что его благие помыслы и дела обязательно воплотятся в жизнь.
Елена Александрина