Огромный комплекс богословских наук, тесно связанных между собой, без которых правильное исповедание веры (или, проще говоря – православие) по нашим временам уже невозможно. Догматика, экклезиология, сотериология, эсхатология и многие другие – всё это составные части христианского богословия. Не закралась ли в эту громаду систематизированного знания какая-нибудь роковая ошибка или вовсе – отход от святой простоты древности?
Действительно, первые времена Христовой Церкви вошли в историю как времена особых дарований Святого Духа.
Святость людей была настолько явной, а доверие Богу настолько искренним, что чудеса, творившиеся вокруг, становились нормой жизни.
Ещё рядом странствовали те, кто видел воплотившегося Бога своими глазами, кто были Его учениками и полагали всю свою жизнь на проповедь о победе Христа над смертью.
Неизвестный автор II-III веков в «послании к Диогнету» так описывает христиан своего времени: «Их учение не есть плод мысли или изобретение людей, ищущих новизны, они не привержены к какому-либо учению человеческому, как другие, но обитая в эллинских и варварских городах, где кому досталось, и следуя обычаям тех жителей в одежде, в пище и во всем прочем, они представляют удивительный и поистине невероятный образ жизни. Живут они в своем отечестве, но как пришельцы; имеют участие во всем, как граждане, и все терпят как чужестранцы. Для них всякая чужая страна есть отечество, и всякое отечество — чужая страна. Они вступают в брак, как и все, рождают детей, только не бросают их. Они имеют трапезу общую, но не простую.
Они во плоти, но живут не по плоти. Находятся на земле, но суть граждане небесные...».
В эти времена Церковь умножалась, вбирала в себя очень разных людей, с очень разными взглядами на жизнь, на мир, на Бога… Это были и простые, некнижные люди, и образованные мужи, философы, мыслители, даже бывшие жрецы – и многие другие. Конечно же, у вновь присоединившихся к Церкви последователей возникало множество вопросов о христианском учении, которое в их умах, ещё не устоявшихся в вере, начинало смешиваться с теми представлениями о Боге, мире и жизни, какие они имели до принятия Святого Крещения.
Именно так и начинают появляться первые ереси. Ересь – это, говоря простым языком, принципиальное искажение вероучения, которое меняет весь строй духовной жизни, направляя её уже не в сторону общения с Богом, а закрывая саму возможность человека соединиться с Ним.
Ересь всегда упорно утверждает, что именно она и есть истинное учение, данное Богом людям.
Именно в этот период, как ответ на распространение ересей, в Церкви зарождается богословие. Как мы можем увидеть, это понятие говорит само за себя: богословие – это «слово о Боге». Его первоначальное назначение – формулировать основные положения христианского вероучения таким образом, чтобы они, во-первых, не противоречили духу православия и Священному Писанию; во-вторых, пресекали всякую возможность утвердиться ересям.
Святитель Григорий, один из трёх святых Православной Церкви, удостоившихся звания Богослова, в своих трудах утверждал:
«Любомудрствовать о Боге можно не всем; потому что способные к этому люди - испытавшие себя, которые провели жизнь в созерцании, а прежде всего, очистили, по крайней мере, очищают, и душу, и тело».
Благодаря таким людям, о которых повествует святитель Григорий, и которых Церковь чтит как своих святых, мы имеем «Символ веры», который исповедуем в утренних молитвах и каждую Божественную литургию; благодаря им Церковь сохранила иконопочитание и отстояла многое другое в своей вере.
Итак, мы видим, что богословие появилось и существует как средство Церкви защищать своё учение от искажения. Если бы не натиск ересей, лжеучений, а позже – атеистических «разоблачений», ни в одной из богословских наук, скорее всего, не было бы сейчас необходимости. Но в любом случае настоящее богословие – это плод трудов святых, тех, кто видит Бога, ходит перед Ним, познал Его, а поэтому и может о нём говорить.
Даниил Маслов
По материалам газеты