Однажды у меня возникла проблема. Проблема очень серьёзная, а точнее говоря, страшная. Я перетряхнул весь интернет, рассчитывая выйти хотя бы на одного решившего её живого человека… Таковых не оказалось. Впрочем, надежды я не терял. Надеялся я на своих старых знакомых, а также на собственные находчивость и упорство.

Временами заходил я и в церковь. Поставить свечку, приложиться к иконе, реже – исповедоваться. Несколько раз даже набирался смелости, чтобы пожаловаться священнику на свою проблему. Даже те батюшки, которые сочувствовали моей беде, советовали терпеть.

Ну а чего же ещё можно было ожидать? Что священник, стараясь не привлекать внимания, вынесет мне небольшой чемоданчик с крупными купюрами? Или что он «наберет» со своего мобильного кому-нибудь из руководства страны?

Наверное, такое отношение с моей стороны было связано с тем, что в детстве меня окрестили... и всё. Семьёй мы ходили в храм лишь тогда, когда посещали кладбище. Учителя в школе вели интенсивную атеистическую пропаганду. И пропаганду эту нельзя было назвать топорной или формальной. Например, хорошо запомнилась учительница литературы. Целый урок она выразительно рассказывала классу о священнике, который не верит в Бога, а служба для него – всего лишь хорошая работа. Лишь у одного из моих одноклассников в квартире были иконы.

Что касается меня и моей уже недетской проблемы, я втайне был уверен, что Господь и так прекрасно о ней знает. И что мне надо лишь подождать, и Он вмешается непосредственно, и проблема просто растает в воздухе.
Время шло... А проблема усугубилась до крайнего предела.

Вариантов не оставалось совсем. И медлил я перед последним шагом лишь из страха перед неизбежной болью... Как я сейчас вспоминаю, у меня напрочь отсутствовало понимание того, как много ошибок я совершил. Было одно лишь самооправдание.

Ранней весной родственники любезно уступили моим просьбам, позволив пожить в их московской квартире. Тут я решил пройтись по городу: шёл от одной церкви к другой и ставил свечи. Солнце уже клонилось к закату, когда я вспомнил, что сегодня Родительская суббота, а я давно не был на могиле почившей любимой бабушки. Добрался на метро до кладбища я уже в сумерках. Здесь на оставшиеся деньги купил букет цветов и пошёл на могилку.

«Не знаю уж, куда ты попала... Ситуация очень серьёзная... Я действительно готов почти на всё... Ты замолви там за меня слово...» – разговаривал я с моим дорогим почившим человеком.

После выхода с кладбища спускаться в метро сил уже не было. Я встал на обочине и поднял руку. Через некоторое время остановилась отечественная легковушка.

– Не подвезёте бесплатно?
– Садись, – за рулём сидел пожилой мужчина в шапке, – откуда и куда путь держишь?
– Да вот, съездил к покойной родственнице на могилу...
– А в церковь ты ходишь?
– Да нет, особо не хожу.
– Почему же?
– А чего там делать? – водитель уже начал меня раздражать. Повернувшись лицом к нему, я выпалил: «Сами-то Вы их видели?!!» И начал перечислять имена священников, широко известных из «открытых источников».

Дядя, на удивление, оставался совершенно спокоен. Машина уже остановилась, дальше он меня везти не мог.

– Скажи-ка, вот если за углом кого-то раздевают, ты будешь за это отвечать? Так же и перед Богом: каждый ответит за собственную жизнь.

И продолжил:

– От тебя смердит! Поезжай в монастырь трудником. Прямо завтра собирайся и поезжай! И ни в коем случае больше не кури!!!

С утра я направился в ближайшую церковь за благословением. Исповедовался, изложил свою проблему. «Конечно, езжай, – сказал священник, – поезди по Московской области». Вернувшись из церкви, выписал из интернета адреса монастырей, собрал рюкзак и поехал по кругу от одного монастыря к другому.

Вернулся в Москву я через три недели, уставший, близкий к отчаянию:
– Я объехал половину области! Меня нигде не берут.

Выбрал я монастырь подальше и добрался до него. И здесь меня опять не взяли.

Тогда я, не особо надеясь на успех, наметил себе ещё одну обитель и решил, что эта попытка будет последней. Терпение было уже на исходе. А о том, что будет в случае неудачи, думать не хотелось совсем...

В этом монастыре меня приняли практически сразу. «Ты поработай, поживи, присмотрись, а паспорт отдашь потом, если решишь остаться».

Где-то через год в монастырь проведать меня приехала мама. От неё мне удалось узнать, что, когда меня крестили, крёстного отца найти не смогли. И единственной моей восприемницей стала любимая бабушка Тамара. А ещё позднее я решил посмотреть в церковном календаре, когда же у моей бабушки именины. Увидев хорошо знакомую дату, я так удивился, что не сразу поверил собственным глазам. Ещё бы, ведь это – престольный праздник нашей обители...

Трудник N, газета "Благовест"